Путевка в душу психбольного…

«† 26 сентября 2009 год †»
Местному главврачу зачем-то надо, чтобы я что-нибудь писала в этой книженции, отделанной кожей. Ну что ж, писать я буду, тут все равно делать особо нечего, но вот читать… никто не удостоится этого святого права.
Зачем мне вообще все это? Зачем меня притащили в эту дыру? Провалы в памяти. Ничего толком не могу понять, все сокрыто туманом. Больно… как же мне больно… боль исходит из самой глубины души. А отчего? Ален… Почему все так получилось? Почему ты не остановил мою руку? Ты ведь мог! Мог! Мог! Мог! До чего же все глупо и страшно. Я сама, своими же руками прикончила того, кого так горячо любила, того, кому подарила всю себя, того, с кем хотела быть всегда… Нет, об этом невыносимо думать, но эти мысли преследуют меня. Может я начала сходить с ума? Или уже сошла? Его образ преследует меня: в каждой тени я вижу его силуэт, в каждом звуке – слышу нежный голос, в лучах света – ласковый блеск его глаз. Я никогда не смогу с этим смириться. Боль будет преследовать меня вечно. До чего же сильно мне хочется сейчас забыться, убежать от самой себя. Сон покоя не даст... станет только хуже. Может попросить кого меня по голове чем-нибудь огреть, или дать сильное снотворное, чтоб мне хоть как-то полегчало? Хотя кого тут попросишь, я же никого не знаю… Больно. Больно! БОЛЬНО!

«† 27 сентября 2009 год †»
Могу сказать, что сегодня мне несколько легче, чем вчера, хотя потоки воспоминаний так и не хотят оставлять в покое мою душу. Чтобы успокоиться я пошла на прогулку по этому странному заведению. Оказалось, что это психбольница. Я – Псих? Что ж, восприму это как данность и не буду биться в истериках. Главой сей милой лечебницы, как ни странно оказался молодой парень по имени Джастин. «Ну что за нелепое имя?» мелькнула тогда у меня такая мысль. Да и сейчас я еще пока не изменила свое мнение по этому поводу. В общем личностью он оказался весьма загадочной, достойной уважения, но как только я узнала, что он на 2 года младше меня, все уважение испарилось к чертям собачьим. Притащил он меня в свой кабинет и начал мне всякие нелепые кляксы показывать. А от меня требует, чтобы я что-то внятное в этом неудавшемся творении хренового художника увидела. Ладно, думаю, все-таки это известный всему миру психологический тест. Одну картинку поразглядывала, сказала, что вижу на ней раздавленную муху, но при этих моих словах мисье главврач скорчил такую мину, что я не выдержала и перевернула стол. Я – Псих? Джастин сказал, чтобы я завтра тоже пришла сюда для очередного теста. Интересно, какая фигня будет ждать меня?

«† 29 сентября 2009 год †»
Вчера не имела возможности сесть за записи по одной простой причине - Джастин! Ну не хотела я вчера к нему идти, не хотела и все! А у него, видите ли, катаклизм произойдет, если я не явлюсь. Прислал за мной какую-то девку явно из шестерок (по крайней мере, на вид). У меня настроение и так раздраженное было, так она еще и к тому же на нервы капать начала какими-то лекциями. Я отвернулась от нее, игнорирую полностью, чуть ли не уши затыкаю, но деваха развернула меня к себе лицом. При этом невероятно длинная грива черных волос разметалась по полу. Волос, как же... Это больше всего походило на сваленные в кучу макаронины. Похоже, до душа добраться у нее давно не получалось. Душ! Когда ж я там была в последний раз? Ну ладно... доберусь я еще до него. В общем, эта ходячая итальянская кухня закончила с лекциями и, довольно мило улыбаясь, представилась именем Мэган Эванс. Имя хорошее, значительно лучше, чем "Джастин", хотя фамилия туповата, слишком простонародна. В ответ я сказала, как меня зовут. Мэг записала что-то в папку, после чего, удовлетворенно кивнув, потащила меня за собой. Коридоры, коридоры, коридоры... лестница, подвал! Странный какой-то подвал и дверь еще более странная, вся увешана цепями и замками. Мэг деловито, со сноровкой, свидетельствующей о долгой практике, начала снимать все эти замки. И не надоедает ей каждый раз это делать? Заходим внутрь. Оба-на! Настоящая операционная! Что-то у меня плохое предчувствие... Джастин стоит над операционным столом и что делает. Стоп! Он что, все время тут сидит? Неудивительно, если тебя закрывают таким количеством замков... Интересно, зачем Мэган все это делает? Ревнует? Да кто ее знает... В общем, распластали меня по этому столу, спасибо, что еще раздеться не попросили... Джас и Мэг быстро, что я даже глазом моргнуть не успела, кожаными ремешками привязали к кушетке. Глава всех психов со скоростью заправского комара воткнул мне в вену шприц с ярко-зеленой жидкостью. Сначала ничего не происходило, но потом по телу пробежала судорога. Вторая... Третья... Дальше все было в тумане. Черном тумане.
В полной мере осознаю себя уже этим вечером и снова на операционном столе. В голове мысли перемещаются не быстрее дохлых тараканов. Встаю. Странно... меня ж вчера вроде привязывали? Или нет? Вон ремешки на полу валяются... разорванные все. Странно... Покачиваясь выхожу в коридор. Дверь с кучей цепей и замков оказалась не запертой. Только вот почему все цепи порваны? Интересно, у кого хватит сил, чтоб сотворить такое? Дошла вот до своей комнаты и писать-писать-писать! Все-таки прав был Джас, это помогает... Только ручки какие-то хлипкие пошли, уже штук десять сломала, пока это все писала. Странный, странный день...

«† 3 октября 2009 год †»
Все-таки странные вещи со мной происходят – от легкого щелчка моментально распахиваются двери, стоит хоть что-то немного сжать, как все тут же трескается и ломается. Но прикольно! Пошла я рассказывать Джастину обо всем этом (кому ж мне еще душу изливать?) – он сидит, глаза заблестели, довольный, как сто китайцев, получивших добавку к еде. Повел он меня в нечто, напоминающее спортивный зал (надо же, в сей глуши и такое имеется), подвел к гирям и просит, чтобы я подняла то, что смогу. Ну ладно, думаю, больше десятикилограммовой я в жизни ничего не поднимала, но промолчала, вспомнив странные события последних дней. 5-10-15-20-50-75-100-150… Даже самая тяжелая штанга казалась легче перышка, я ее с легкостью подняла вверх одной рукой. А Джастин еще больше подовольнел, теперь он с некоторой опаской взял меня за руку и вывел во внутренний дворик, где стояли припаркованные около десятка машин. Теперь хозяин психушки попросил меня поднять машину. Без проблем! Хотя некую тяжесть я почуяла, как раньше от одного килограмма. Реакция господина Эла удивила меня – он начал примерзковато хихикать себе под нос, а это очень раздражало. Недолго думая, я пульнула машиной, которую еще не успела опустить на землю, в парня. Как же было сладко видеть тень ужаса в глазах Джаса и тот кульбит в воздухе, который он совершил, дабы не быть раздавленным машиной. Теперь уже наступила моя очередь смеяться, а Джастин надулся – расхомячился. После этого шла целая череда опытов и экспериментов разной степени надоедания. Он проверял практически все – выносливость, скорость и конечно силу, в конце которых Джас сделал одну просто гениальную запись «Объект обладает сверхъестественной силой в результате введения препарата с элементом звезды». Умора.
Вечером встречаю в коридоре Мэган – она выглядела очень обрадованной и, не сказав ни слова, кинулась меня обнимать, словно хотела поделиться своей радостью. Ну ладно, если так счастлива – я тоже порадуюсь за тебя и обняла Мэг. Эванс как-то сдавленно пикнула, выпучила глаза, замотала головой. Что за бурная реакция? Ой…извини.. оказалось, что я немного прижала ее к себе, но с этой силой оказалось, что это очень даже не немного. Бедная Мэг, вся ее радость тут же улетучилась… а что я могу сделать?

«† 6 октября 2009 год †»
Последние дни только и делаю, что стараюсь научиться пользоваться этой нежданно нагрянувшей силой. Мэган после того случая меня несколько дней стороной обходила, но сегодня вроде оттаяла и, поздоровавшись, даже мило улыбнулась. Мне так чуется, что мы с ней подружимся, или хотя бы она не будет тем существом, на котором я удары отрабатываю. Сила, сила, сила… иногда настолько неудобная вещь: стоит чуть-чуть не рассчитать и все сразу же гнется, рвется и ломается. Джастин, глядя на все это дело, с ухмылочкой твердит: «Тренировка, тренировка и еще раз тренировка!»… Видела я эту тренировку в гробу и в белых тапочках с зайчиками! По ходу дела освоюсь… я так думаю. Впрочем, у этой силы есть и плюсы, теперь никакая сикарашка, никто из персонала всей больнички не смеет мне перечить, после того как в очереди в столовой кто-то меня толкнул, ну я не осталась в долгу и сделала то же самое. Сила была не рассчитана… за что поплатилась стенка и спина этого придурка. Теперь для меня очередей не существует.
Сегодня за ужином сам Джастин соблаговолил составить мне компанию и даже сам принес поднос с едой. За довольно милой беседой просидели около двух часов, при этом Джас не отрывал от меня внимательного взгляда, что так и хотелось сказать: «Что ты на меня вылупился как баран на новые ворота?», но сдержалась. Как-то не особо хотелось портить с ним отношения, а почему? Кто его знает…

«† 7 октября 2009 год †»
Чертов Джастин! Что за гадость он мне вчера в еду подсыпал? Просыпаюсь, главное, смотрю в зеркало и… мне показалось, что я еще не проснулась. С каких пор у меня волосы голубые? Джас… без этого типчика не обошлось… Прикалывается надо мной как только хочет! Что будет дальше? Рога? Или пучок щупалец? Все, решено, больше никакой гадости из его рук не возьму, себе дороже… Половину дня искала его по всей больнице, но так и не нашла. В какую дырку он затырился, интересно… Со злостью снеся какую-то стенку и выбив подпорку у лестницы, направляюсь в лабораторию, что у нас «на семи замках». Ключей нет, да они мне теперь и не нужны, срываю нафиг все цепи и широко распахиваю дверь, аля «берите, что хотите, у нас не заперто». Сколько же у Джаса всяких баночек-скляночек и ни одной подписи! Думая, что хуже уже не будет, выплескиваю на голову первый попавшийся пузырек – нет результата, разбиваю пустую склянку и беру второй – нет результата! Третий, четвертый, пятый… - НЕТ РЕЗУЛЬТАТА! Ужасно злюсь, на Джаса и на саму себя, за свою глупость. И тут в дверях появляется никто иной как…Эл-сама! Стоит и смотрит на меня, как на экзотическое растение, и я тоже… Минут пять прошло игрой в гляделки, но потом нервы не выдержали, и я пошла в свою комнату, проклиная все и вся. Проходя мимо Джаса, отпихнула его в шкаф со всеми этими бутыльками, хоть бы что-то ему на голову вылилось и у него волосы порозовели и закучерявились! Интересно, у меня в комнате поменяли лампочки? Слишком светло что-то в комнате для позднего вечера…

«†10 октября 2009 год†»
Черт! Черт! Черт! Черт! "Хуже не будет" - да конечно! Мало того, что у меня теперь волосы голубые, с чем я собственно смирилась, так еще и светятся в темноте не хуже лампочки Ильича. А ведь я поначалу психовала именно на лампу... когда уснуть не могла. Теперь этот обломок будет памятником вечной укоризны, что будет "украшать" мою комнату, как выразился Джастин, когда отказался дать мне новую лампочку, типа: "Я и так принесла ему множество непредвиденных затрат!" Бесит... как же он меня бесит... но видать, аура у него такая, что я его до сих пор не пришибла.
Позвал он меня сегодня снова в свою лабораторию, типа для того, чтобы исправить цвет волос. Я, как маленький ребенок, повелась на это, он усадил меня на кресло, деловито закатал рукав и выдавил в вену содержимое заранее подготовленного шприца. Ну и что? Я ничего не чувствую... Минут пять Эл очень внимательно на меня смотрел, потом поцокал языком, построил из себя мега-трагика. Далее с полчаса этот Мастер-Джастер что-то смешивал, у него что-то взрывалась, примерзковато шипело и лопалось. А я, значит, сиди и жди... Бесит! Теперь в мою многострадальную вену вылилось содержимое нового шприца и снова у меня никаких особых ощущений, волосы на голове не зашевелились, даже мурашки по коже не побежали, только глаза от чего-то заслезились и только. Вновь ловлю на себе более, чем внимательный взгляд Джаса... Все-таки, почему он меня вечно разглядывает как экзотическое и очень редкое растение? Дать бы ему по этой каменной, бесчувственной физиономии... чтоб хоть какая-то эмоция появилась. Надоело мне сидеть под взглядом его диких ало-зеленых глаз, встаю и иду к зеркалу. И что? Разве что-то изменилось? Ощущаю прилив раздражения... Стоп! Какого... Какого у меня глаза красные, да еще и горят изнутри не хуже уличного прожектора! Джас... Но хозяин больнички успел улипетнуть куда подальше. Ну, попадись еще мне крол разноглазый, я из тебя шашлык с шаурмой сделаю и больничку накормлю!!!

«† 12 октября 2009 год †»
Смотрю вот я в зеркало и думаю – я это или не я? Голубые волосы, черные глаза, которые то и дело вспыхивают алым светом… что осталось во мне от меня прежней? Даже душа, и та, кажется, поменялась… из спокойной, милой и сдержанной девочки в такого яростного, злого и психованного монстра. Но с одной стороны я благодарна этому никудышному стилисту (то бишь Джастину) за то, что он помог мне измениться. Старая я умерла вместе с Аленом, ее больше нет и никогда не будет… обратная сторона монеты вырвалась на свободу и теперь беспредельно властвует. Что ж… пускай будет так… Не знаю почему, единственным нормальным успокоительным для меня является пребывание в душе… Как зайдешь под струю воды, которая нежно ласкает кожу, то забываешь обо всем на свете… Некоторые возмущаются, чтобы типа я им дала возможность тоже помыться, но их оказалось немного, а кто и оказался – пожалел о том, что нарушил мое купание, живописным пятном размазавшись о стенку. А иногда так хочется петь… петь для себя, петь для души… но, только если рядом никого не будет. А хотя и не будет, теперь все обходят душ стороной, стоит мне туда зайти.
Сегодня в нашей шарашке пополнение. Когда мы с Мэг сидели в кабинете Джастина и мирно разговаривали (не всегда же мне стены-то рушить), а собственно Джас обитал за столом, в комнату вошла миниатюрная девица, которая мне сразу не понравилась… Хороший знак – быстро подружимся. Каштановые волосы, голубые глаза, стоп! Уже не голубые, а оранжевые глазки оглядывают помещение. Интересно, над ней Джас уже поиздевался или это от природы? Девка представилась Энджелой Морис. Эл и Мэг тоже назвали свои имена, и только я открыла рот, чтобы представиться, как эта крокозёбра решил выпендриться (непонятно только перед кем!) и назвал меня… Зачем?!? Я зык у меня пока еще не атрофировался и раздвоенным не стал! Хотела встать и тупо ему двинуть (а заодно и новенькой показать, где мышки кайфуют), но Мэг успела что-то сделать, и я успокоилась. Опускаю взгляд – у меня шприц из вены торчит! Мэган… Легкий щелчок по лбу, чтоб больше так не делала, она заслужила… будет теперь знать, как меня успокоительным пичкать… Думаю из обморока она выйдет часика через два и с жуткой головной болью…. Итоги дня: показательное выступление перед новенькой удалось, уважать теперь точно будет, а Джастин снова остался безнаказанным…

«† 26 октября 2009 год †»
[надо заметить, что в этой записи буквы ужасно кривые и прыгают, залезая друг на друга]
Руки… где мои руки…? Чертов Джастин, чертовы изобретения, чертова лаборатория! Как мне теперь жить? Что мне теперь делать? И понесло же меня тринадцатого числа к нему в лабораторию… хотела снова попытаться цвет волос себе исправить, рылась в баночках, рылась, ничего подходящего не нашла. Психанула (ну с кем не бывает, а особенно со мной), разбила этот треклятый стеллаж, осколки порезали руки… сильно порезали. Кровь ручьем потекла на пол. Смотрю, в лаборатории новый аппарат, внутри которого что-то булькает, точно вода. Интересно до жути стало, что это такое и для чего нужно, а заодно и кровь с рук омыть хотела. Опустила ладони внутрь аппарата, там дырочка еще такая большая, будто специально для этого и сделана. Сначала было хорошо, жидкость приятно охладила свежие ранки. Вдруг, словно черная тень пронеслась перед глазами или нет? Тень становилась все плотнее, и страшная, жуткая боль сковала тело, что, казалось, даже воздух не может вырваться из горла… Через несколько секунд первый шок прошел, я хотела стереть рукой какую-то жидкость с лица (думала наивная, что на меня сверху что-то выплеснулось)… не могу… НЕ МОГУ! Руки… рук нет! Эта чертова машина непонятно как лишила меня моего сокровища. И вот тут-то чувства нашли выход: в глазах был страх, невообразимый страх (мне так кажется, больше ничего другого я в этот момент и не чувствовала), из двух обрубком фонтаном лилась кровь, заливая все вокруг, сердце раненой птицей стучало в груди, но хуже всего был крик, что вырвался из горла… Кричала долго, пока не потеряла сознание от кровопотери, под конец начиная хрипеть. Эхо разнесло мой голос далеко, как мне показалось, но черный туман вытеснил все мысли, вбирая в себя тень сознания.
Сколько я провалялась в бессознательном состоянии – не знаю… Вывело меня из комы, как ни странно, банальное раздражение на пикающий приборчик, что показывает пульс. Все перед глазами плывет… или это свет ламп? Рядом слышу голоса Мэг и Джаса… они что-то обсуждают? Неважно… Спать…
Следующее пробуждение стало еще более неприятным. Боль. Боль стала воздухом, боль стала мыслью… хотелось кричать, кричать изо всех сил, если бы только в легких было достаточно воздуха, но, к сожалению, его хватало только на дыхание.. Рядом замерла какая-то черная статую, как вначале показалось, потом выяснилось, что это Меган. Она что-то делала со мной, толи перебинтовывала, толи еще что. Заметив, что я открыла глаза, она начала говорить, но слов я не слышала, то есть, слышала, но не могла полностью разобрать всего… Она поставила укол… Спать…
Раннее утро, окончательно очухиваюсь. Боль почти прошла… по щеке ползет муха. Ужасно раздражает… вспомнила, что рук нет, но машинально мозг отдает действие уже несуществующим конечностям. Стоп. Рука. Это не моя рука. Оказалось, что Джас изготовил для меня протез. Мне он не нравится, совсем не нравится. Эл говорит, что по моей «небрежности» мои оригинальные конечности растворились в сильнейшей кислоте. Теперь ясно, что там булькало. Протез слушается, но как-то неохотно, пока я вставала с койки, правая рука непонятно как умудрилась погнуться. Матеря меня на все лады, Джас пошел делать новый. Ужасно неудобно. НО, что есть – то есть…

«† 28 октября 2009 год †»
Неудобно, непривычно, гадко... Чувствую себя самой последней калекой на свете… то, что Джастин приделал мне взамен моих замечательных ручек, не выдерживает никакой критики, это даже конечностями назвать сложно! Для бедной главы больнички теперь нет и не будет покоя, пока он не придумает, как можно восстановить мне руки. Ему просто некуда деваться, да и выбора особого он не имеет. Как призрак его совести я весь день хожу за ним по пятам, побуждая к действию. Шандарахнула б я его с радостью, но эти всяческие «протезы» уж больно хлипкие, а пнуть я пока не могу… Я на ногах-то сейчас с трудом стою, все-таки кровопотеря была нешуточной, а тут еще и ногами махать как в кордебалете, оно мне надо? Уже под вечер, окончательно устав от моего присутствия, Эл вытолкал меня и случайно забредшую в нашу «милую компашку» Мэг в коридор. Можно подумать, что мы ему мешать будем… кабинет у него огромнейший. Сидим с Мэганью на лестнице, а у меня живот урчит не хуже трансформаторной будки. Самый-Невнимательный-Врач-На-Свете забыл, что его пациентка голодна! Спасибо Мэг, сбегала в столовку притащила мне несколько пирожков, да и сама пожевала со мной на компанию. Ожидание раздражало, за не шибко чистым окошком совсем стемнело… Бесит… Тут дверь распахивается насколько можно, и Джас, как-то странненько ухмыляясь, приглашает нас внутрь. Захожу и только хочу высказать Элу все, что я думаю о нем и о его поведении, как опасность пришла откуда ее не ждали… Мэган оперативно сделала мне в шею укол из непонятно откуда взявшегося шприца… Ах ты крокодилиха волоснявая… только успело мелькнуть в голове и все… отключка… Сколько и где я валялась, что со мной делали – не знаю. Уж что-что а наркоз у Джаса хороший. Открываю глаза… плечи несколько побаливают, какая-то тяжесть. Приподнимаюсь, опираясь на руки… Стоп! РУКИ! Мозг отдает сигнал вытянуть вперед ладони – холодный металлический блеск – руки из металла! Восхищена! Веса этой арматурины практически не ощущается… хорошо. Прочные ли? Встала и шарахнула кулаком по ближайшей стенке… Шикарно! Огромная дыра, а на лапке ни одной царапины. Слушаются как нельзя хорошо. Подбежала к вошедшему Элу и радостно обняла его. Через пару секунд опомнилась и выпустила из своих медвежьих объятий хорошенько помятого парня. С самым довольным видом, расшвыривая в стороны попавшихся под руку больных, помчалась по коридору. Где там у нас тренировочный зал был???

«† 29 октября 2009 год †»
Все хорошо, все просто прекрасно, если так можно сказать про мое нынешнее положение. Чего-то мне не хватает, но я никак не могу разобрать – чего именно… Проблема рук меня больше не беспокоит, а волнует скорее тех, кому приходиться со мной сталкиваться в узком коридоре. Очень часто мне снится один и тот же сон, но я никак не могу как следует запомнить его. Ускользает, проваливается во тьму… Я ясно понимаю, что на меня смотрит какой-то человек, но кто он – сказать не могу. Я вижу только неясную серую тень, и эта тень меня пугает. Единственное, что удается разглядеть – это глаз. Ярко голубой глаз, наполненный болью, слезами и сочувствием. Страшно на него смотреть… знать бы кто этот человек, как бы я хотела найти его, понять, что нас связывает. Но мало ли на свете голубоглазых людей? Эх… Душно мне в больничке, одиночество глодает все мои кости, и от этого становиться несоизмеримо больно… В тайне от Джастина выбралась сегодня в город… Не думала, что родные улочки могут быть настолько родными. Как же приятно бродить по знакомым местам и… больно. Больно осознавать, что я уже никогда не смогу вернуться к жизни нормального человека. Конечно, кто же захочет жить в одной комнате, спать в одной кровати с железноруким, голубоволосым чудовищем? Никто… Я одна… Я потеряла все, что у меня было. Семья сама отказалась от меня, бросив на растерзание полиции, мой любимый мертв, у меня нет друзей. Холодно. Ледяной холод сковывает душу, стоит подумать об этом. Не хочу… Не хочу жить в одиночестве… Вот, надо же… Наша любимая лавочка рядом с Биг Беном не занята. А раньше приходилось долго припираться, чтобы посидеть на ней, полюбоваться на фонтан, на закат, ощущать рядом с собой такое родное, такое теплое плечо. Глаза немилосердно щиплет, но слезы так и не появляются… от этого становиться еще хуже. Возможно, слезы хоть ненамного, но уменьшили бы мою боль, а так… приходиться собирать всю свою волю в кулак, чтобы не завыть. Невыносимо… Возвращаясь назад в больничку, остановилась на дороге и дала волу чувствам – кричала во весь голос, проклиная весь этот мир, всех тех, кого нет рядом со мной, за то, что бросили меня одну, на растерзание такому голодному и жестокому зверю как реальность, как несправедливый мир…