Действующие лица: Альвис Белл и Торилл Нильсен
Локации: Орден "Белых" мед кабинет и коридоры
Присоединения: нет
Время и дата события: Осень 2010 года. Октябрь
Происшествие: Первая встреча в ордене Альвиса Белаа и Торилл Нильсен. Как всем известно, Альвис обладает способностью лечить болезни и раны собственной кровью. Торилл же уверенна в полной некомпетентности и профессиональной несостоятельности коллеги, который использует такие ненаучные методы. На этой почве возникает спор, и строится сюжет этого флешбека.

Чего только не делала с людьми эта «Зеленая Звезда», проклятый метеорит наделял многих непостижимыми человеческому разуму способностями. Аль не помнил, или просто не знал, каким образом он получил свои. Была ли это особенность его расы, или влияние этого изумрудного астероида, он точно сказать не мог, но знал наверняка – эта способность пригодится еще не один раз. От запаха крови Альвису становилось не то, что не по себе, – его воротило от его железоподобных флюидов. А свою кровь, как и вид ее, так и запах, он вообще не мог переносить. Голова вмиг начинала кружиться, а сознание теряться. Только тогда Белл начинал сомневаться в целебности этой багровой жидкости. Однажды, поранившись, он слизал кровь, струящуюся из ранки, после чего долго отплевывался и пытался прополоскать рот. На следующий день парень чуть не загнулся от боли в животе, лихорадки и слабости. И как эта дрянь помогала лечить окружающих? Припомнив этот случай, Аль поморщился. Ему не хотелось испытывать это снова. Он больше не при каких обстоятельствах не пил своей крови, и заставить его вряд ли кто-нибудь сможет.
Пациент, которого привезли Альвису еще утром, исследовал район зеленой звезды и поранил руку о какой-то сорняк с шипчиками. Видимо, туда проникла какая-то зараза, и ранка начала гнить и разрастаться, пока не достигла той стадии, что лицезрел доктор Белл. Собственно, он сначала обработал рану перекисью водорода. При этом пациент пару раз не сдержался и вскрикнул, на что Аль никак не отреагировал. Затем он отстранился от больного и встал с корточек. Альвис ненавидел при пациентах резать себе вены и выпускать кровь, на всякий случай он хранил в этом кабинете несколько баночек с багровым лекарством, действовавшим словно панацея. Прошарив все свои заначки, доктор не нашел ни единой баночки, бутылочки или скляночки, которые он прятал от посторонних глаз, но, видимо, уборщица опередила его в находке. Чуть ли не матерясь про себя и проклиная глупую женщину, которая была просто помешана на порядке, выполняя свою работу просто идеально, залез в шкафчик в поисках лезвия. Он вскрыл пачечку и вынул из картонной обертки тонкую заостренную с обоих краев стальную пластинку. Чиркнув ей по оголенному запястью, он быстро подставил скляночку, чтоб не уронить ни единой капельки. Снова этот железный тошнотворный запах. Аль задержал дыхание до тех пор, пока не закрыл крышкой склянку и не прижал бинтом кровоточащую рану на запястье. После проделанной «операции» Белл протянул больному панацею, а сам снова задержал дыхание и зажал рот рукой. Пациент быстренько оприходовал скляночку и протянул ее обратно доктору. Рана внезапно начала пульсировать и жечь, больной застонал, но Альвис уверил его в том, что так и должно быть.
Сам доктор достал еще несколько баночек, развязал сдавливающую запястье повязку и, в который раз затаив дыхание, нацедил крови из ранки. Потом эти баночки распихал по потайным местам, чтоб уборщица не смогла их найти. Минутой позже он подошел к раненому и перевязал руку тугим бинтом.
- До завтра бинт не снимайте, - тихо и спокойно проговорил доктор Белл, - рана заживет до утра и больше не будет вас беспокоить. Поэтому развяжите его только завтра утром.
Когда человек кивнул и вышел, Аль испытал некоторое облегчение и вздохнул так, будто гора рухнула с плеч. Дверь он запереть за больным забыл…

Осень. Противное время года, особенно это ощущается тогда, когда ты пешком идешь на работу, которая находится черти где. Погода оставляла желать лучшего. Крупные и очень холодные капли срывались с тяжелых свинцовых туч и падали, разбиваясь о пожелтевшие листья, которые опадали под тяжестью водяных «снарядов». Давно такой мерзости не было на улице. Холодный порывистый ветер развевал длинные распущенные волосы девушки, которая старательно пыталась одновременно удержать в руках зонтик и не испортить любимые сапоги. Девушка каждый раз оказывалась недовольна тем, что Орден находится в подобном месте. – Почему они не могли расположить его в центре Лондона, зашифровав под какой-нибудь университет? А что, было бы лучше… - думала Тори, аккуратно ступая по влажной земле и обходя лужи. Сейчас она шла на работу гораздо дольше, чем обычно, погодные условия не позволяли спокойно передвигаться. – Ну или хотя бы создали штаб там, куда можно на такси подъехать… Почему лесная чаща?! Короткий вздох, довольное выражение лица. Наконец, Торилл увидела небольшое белое здание причудливой формы, которое сразу цепляло взгляд. Его невозможно пропустить. Она давно привыкла к странному внешнему виду штаб-квартиры, но все равно многого не понимала. Ей было до безумия любопытно, почему Орден выглядит именно так. Отворив дверь, девушка вошла внутрь, на ходу сворачивая черный зонт, который оказался слишком мокрым. Когда аксессуар оказался закрытым, Тори направилась в ту сторону, где располагался ее кабинет. Звук дождя уже не доносился до ушей медсестры, и лишь мокрый зонт напоминал о том, какая сейчас на улице погода.
Дверь медкабинета жалобно скрипнула, Торилл вошла в помещение. Нащупав на стене выключатель, девушка зажгла свет. Пусто. Сняв плащ, она повесила его на вешалку и накинула на себя белоснежный медицинский халат. До начала ее смены оставалось где-то полчаса, значит, можно было прогуляться. Девушка вышла в коридор и зашагала куда глаза глядят. Навстречу никто не выходил, что было привычно для медсестры. Она уже привыкла к тому, что здесь не очень людно. – Сейчас просто немножко пройдусь, вернусь в кабинет и выпью кофе, - думала она, шагая вперед и осматриваясь по сторонам. В одном из кабинетов горел свет, а значит, там кто-то был. Из комнаты послышался негромкий крик. Стало жутко любопытно. Нильсен подкралась к двери и заглянула в тонкую щелочку. В помещении находилось два человека, у одного из них с рукой творилось что-то неладное. Что именно это было, Нильсен сказать не могла, ведь она не видела ее достаточно близко. Второй же человек оказался весьма миловидным блондином с очень бледной кожей. – Ему явно не хватает нормального питания, - сделала заключение Торилл, продолжая шпионить. Каково же было удивление девушки, когда этот самый блондин порезал чем-то свое запястье и нацедил немного крови в небольшую склянку. Глаза медсестры расширились от удивления, а к горлу подступил ком. Она зажала рот ладонью, но отойти не решилась, ведь ей было очень интересно, что произойдет дальше. Как оказалось, все, что происходило ранее, было пустяком. Когда пациент выпил то, что дал ему светловолосый юноша, Торилл не выдержала этого зрелища и практически отлетела от двери. Она прислонилась к стене и не отводила испуганного взгляда от той двери, за которой происходило черти что. Все тело пробивала мелкая дрожь.
- До завтра бинт не снимайте, рана заживет до утра и больше не будет вас беспокоить. Поэтому развяжите его только завтра утром, - спокойно проговорил кто-то из присутствующих в том помещении. Скорее всего, это было тот блондин. – Это медицина?! Он его лечил что ли? Бред! – думала девушка, рассеянно осматриваясь по сторонам. Дверь открылась, и из кабинета вышел тот, что выпил гадость, предложенную тем псевдоврачом. – Немыслимо! Нильсен оттолкнулась от стены и уверенно зашагала в сторону двери, которая к счастью оказалась открыта. Войдя в помещение, девушка окинула все, что в нем находилась беглым взглядом и задержала внимание на том самом странном юноше.
- Что вы здесь делали?! Вы называете это медициной? Поить пациентов своей же кровью! Это ненормально, ненаучно, по-варварски. Торилл говорила быстро, но отчетливо. Она была возмущена тем, что имела «счастье» наблюдать. - И не отнекивайтесь, я все видела, - она поставила точку в своем непродолжительном монологе.

Кругом стояла тишина. Такая зыбкая, даже, можно сказать, немного рыхлая и затягивающая своей привлекательностью. После всхлипываний и стонов пациента она казалась еще прелестнее, ведь Аль по своей натуре был человек весьма и весьма нелюдимый. Несмотря на то, что он сторонился существ, имя которым люди, он откровенно любил их, любил свою работу, которая была в меру своих возможностей полезна для тех, кому он готов был отдаться и телом и душой, лишь бы сделать что-то стоящее. Фанатиком он явно не являлся – слишком спокойный и рассудительный для этого, но не переносил войн, был ярым противником любого кровопролития в чеcть даже благой цели. Вида крови он не боялся, но и по расовой особенности его не тянуло к ней, в отличие от большинства представителей его рода. А для чего он здесь? Ведь и «Белый Орден» был далек от его идеала. Но все же цель, поставленная господином Минами-Вирлеймом, приводила его в тихий душевный восторг, заставляя каждую его клеточку трепетать. Психиатрическая лечебница, о которой только орден смог собрать такое количество правдивых материалов, приносила жертвы, может даже науке, но, по мнению парня, никакая цель, даже мирового масштаба, не оправдает те средства, с помощью которых ее достигли, перешагивая через горы трупов, переплывая океаны крови и распихивая в стороны тысячи несчастных душ.
Эти глубокие размышления заставили его потерять счет времени, парень перестал отдавать отчет своим действиям. Сам того не заметив, он уже сидел в кресле за столом и грыз ручку своими заостренными немного клычками. Благо Альвис не имел проблем со слухом, а потому трудно было не заметить какую-то суматоху за дверью. Ему казалось, что она началась еще задолго до того, как он отпустил пациента восвояси. Даже это не заставило парня насторожиться, настолько пофигистичное настроение он являл. Ему и в голову не пришло, что кто-то из медицинских сотрудников может появиться именно здесь и именно сейчас. А зря не пришло.
В ту же минуту в помещение ворвалась довольно приятная на внешность, но отвратительная в ее выражении лица особа. Аль сразу приметил, что в ее образе существует что-то тошнотворно отталкивающее, но при этом пьянительное и приятное. И изгиб бровей, и негодующие удивленные глаза и изогнутая уголками вниз линия губ – все это говорило о том, что что-то привело эту барышню в неистовство. «Она могла метать подушки взглядом» - пришло на ум Альвису, но при виде столь злостного монолита, коим казалась высокая девушка по отношению к нему сидящему на стуле, доктор решил спрятать свои смешки и колкости куда подальше. Пока она непрестанно что-то тараторила четким и ровным голосом, Аль, пропуская все ее слова мимо ушей, просто рассматривал специфичную красавицу: она была облачена в белый халат, в тусклом свете лампы кабинета играли бликами ее … трудно описать словами, лилово-бардовые, так наверное, волосы, глаза ее казались красными, но Беллу их цвет больше напоминал красноватый оттенок крепкого черного чая.
- И не отнекивайтесь, я все видела, - заявила девушка. Это было единственным, что Альвис смог краем уха уловить из ее монолога. Он чуть не упал со стула, перестав грызть и так видавшую виды ручечку. И что она могла видеть такого, что привело бы ее в такое состояние. Девушка, а точнее, скорее всего, медсестра явно была не в настроении, если, конечно, это не ее нормальное состояние. Альвис Белл резко поднял свой седалищный нерв, обратив внимание на то, что в положении стоя девушка не кажется такой высокой, как казалась прежде.
Извините, - только произнес парень, как тут же смешался, ему неловко было просить ее повторить, чтобы еще больше не разозлить. – Я не вижу в этом ничего зазорного, миледи, - учтиво заявил он, стараясь быть как можно более вежливым. – Вам не стоит так нервничать, – улыбнувшись, продолжил Аль, - нервные клетки ведь не восстанавливаются, Вы же знаете…