Квартиру Ребекки нельзя назвать какой-то особенной, она самая обычная однокомнатная квартирка. Нет, не то чтобы у Бек не было денег на жилье побольше… Просто в более просторных помещениях девушка ощущает пугающее одиночество еще сильнее. Конечно, по дому бродит кот*клик* по имени Честер, нагло мяукает и много ест.
Итак, начнем описание квартиры. Пробежимся мельком, т.к. обстановка у Адлер до невозможности стандартная, и ничего особенного в ней нет.
Прихожая *клик*: Светлые обои и светлый пол помогают сделать помещение не таким темным, как оно есть на самом деле. Всему виной то, что здесь нет окон, а двери в остальные комнаты постоянно закрыты. Мебель вся в темная, для контраста, так сказать.
Кухня *клик*: Кухня у нас выполнена в синих тонах. Выглядит очень ярко и весело. Правда, из-за того, что Адлер не любит готовить, она редко здесь появляется.
Спальня *клик*: А спальня у нас зеленая, сама Бекки в шутку называет ее болотом.

Она лежала на заправленной кровати и смотрела в потолок. В квартире было очень тихо и пусто, казалось, что здесь вообще не было жизни, единственными звуками была музыка, доносящаяся из наушников и протяжное завывание черного кота по имени Честер, который, видимо, был очень голоден. Бекки смотрела в потолок и просто думала, думала о том, насколько ей сейчас плохо одной, что она не может справиться с этим страхом, который густой паутиной обволакивал ее сознание. Так хотелось обзавестись друзьями, настоящими, которые смогут к ней прийти в любую минуту, спасти от этого пугающего одиночества. Девушка прижимала к себе большую зеленую подушку и подумывала о том, чтобы куда-нибудь пойти, в более людное место, да хотя бы прогуляться по магазинам, только бы не быть одной. Сегодня четверг, вряд ли в торговых центрах в такое время блудят огромные толпы народа. Все работают. А почему тогда Бек сейчас дома? Ответ прост. Она работает в ордене «Белых». Нельзя сказать, что у нее ненормированный рабочий день, но и регулярно сидеть в засекреченном здании тоже не нужно. Ей лишь нужно было дождаться звонка кого-нибудь из коллег и получить задание на сегодня. Телефон молчал. Нельзя сказать, что это плохо, нет, это очень даже хорошо. Если подумать, Адлер слушала плеер всю ночь и музыка ей до сих пор не надоела. Она почти всегда носила с собой эту маленькую вещичку. С ней хотя бы было не так скучно. Нажав кнопку «Выкл.», девушка сняла наушники и отправила их в тумбочку. Почувствовав, что хозяйка сейчас обратит внимания на своего любимого питомца, Честер вальяжно запрыгнул на кровать и начал тереться о руку Ребекки. Тогда только она поняла, что Честер голоден и его стоит покормить. Поднявшись с постели, девушка медленно побрела на кухню. Синий цвет радовал глаз, да и пробуждал капитально, он был настолько холодным, что всегда кажется, что в этом помещении прохладней, чем во всем доме. Открыв шкафчик и достав оттуда пачку кошачьего корма, Бекки высыпала приличное количество в миску, которая стояла в углу. Кот, радостно мурлыкнув, тут же помчался к угощению. « Вот и отлично, теперь я могу пойти прогуляться.» - Подумала девушка, слегка улыбнувшись. Ей нравилось наблюдать за тем, как Честер довольно хрустел кормом. Бек выскочила из кухни и подошла к зеркалу. Расчесав немного взлохмаченные волосы, она убрала их в высокий хвост. Расправившись с макияжем, она довольно улыбнулась. Выглядела девушка недурно. Она не считала себя уродиной, но и первой красавицей тоже не слыла. «Ну что ж, пора.» Накинув черное пальто и одев на ноги ботильоны, Ребекка взяла сумку и перчатки и выскочила из квартиры, не забыв запереть ее на ключ. Лифтом пользоваться она не любила, поэтому она быстренько сбежала вниз по лестнице, наведя немало шума.
-----> Переулки.----> Неосвещенные улицы.

-----> Неосвещенные улицы

Наконец-то долгожданное тепло. Ребекка уже и не думала, что когда-нибудь до него доберется. Как только она открыла дверь в подъезд, от туда повеяло приятным теплом. Этот дом отапливался хорошо, так что жильцы никогда не жаловались на низкую температуру в помещениях. Если бы не домофон, то наверняка вся лестничная клетка была бы переполнена людьми, которые хотят отогреться. Войдя внутрь, девушка облегченно вздохнула. Подниматься было не так и высоко, всего лишь на четвертый этаж, поэтому лифтом Адлер не пользовалась никогда. Бекки шла, мягко ступая по лестнице, чтобы не издавать лишнего шума. Со стороны это смотрелось так, словно она какой-нибудь вор-домушник, который вышел на очередное «спецзадание». Ален послушно шагал вслед за Ребеккой. Наконец, на стене показалась большая цифра четыре, она свидетельствовала о том, что парочка поднялась на четвертый этаж.
- Ура, дома, почти, - промелькнуло в мыслях девушки. Звеня достаточно объемной связкой ключей, Бек подошла к заветной двери и, вставив нужный ключ в скважину, дважды повернула его. Негромкий щелчок свидетельствовал о том, что путь в квартиру свободен. Девушка отворила дверь и вошла в прихожею, у порога ее уже встречал черный, словно он только что вылез из дымоходной трубы, кот по кличке Честер. Многие думали, что Ребекка обозвала котенка так, потому что когда-то очень любила творчество группы «Linkin Park», но сама она это усердно отрицает. Кот нагло мяукнул и запрыгнул на комод, который стоял у двери. Судя по взгляду Честера, настроение у него было хорошее. Ну, конечно, Бекки ему перед уходом оставила много еды, так что голодным сейчас он быть не должен. По крайней мере, девушка на это очень надеялась.
- Ну, вот здесь я живу. Чувствуй себя как дома, - улыбнувшись, сказала Бекки, снимая с себя пальто и вешая его на вешалку. Сумочка оказалась рядом с котом, от чего тот недовольно мяукнув, направился на кухню, доедать то, что осталось в его миске. Девушка посмотрела в след уходящему питомцу. – Не обращай внимания, он всегда такой. Слишком уж я его избаловала. Проходи. Чай будешь? Горячий, чтобы отогреться немного.
Из-за относительно резкого перепада температуры, руки словно вспыхнули, довольно неприятное ощущение. Девушка последовала на кухню, чтобы поставить чайник. Глядя на то, как ее питомец довольно хрустит кормом, она не смогла сдержать улыбку. Присев на корточки, она погладила Честера за ушком, тот довольно мурлыкнул и продолжил свое великое дело. Поставив чайник, Адлер вновь вернулась к гостю.
- Прости, что заставила тебя ждать, - сказала она, снова мило улыбнувшись. За сегодняшний день она получила почти годовую норму хорошего настроения. С того момента, как она потеряла Дейва весь мир стал черно-белым. Но сейчас он вновь обрел краски, как оказалось, можно жить, не оборачиваясь назад.
- Иногда я начинаю верить в судьбу, хотя… вряд ли это можно назвать именно так.

Неосвещенные улицы ->
Циферка 4, должно быть, четвертый этаж. Бекки остановилась, достав весьма массивную связку ключей, одним из которых впоследствии открывала дверь. Ну и, наконец, ее квартира, ее дом, тепло, мило, хорошо. Сразу у порога их встретил большеглазый котик, черный-черный. Он выглядел довольным, а значит, недавно поел. «Неужели она так сильно о нем заботится? Лично я не люблю живность, которую надо постоянно кормить, выгуливать… даже на примере несчастного хомячка, которого когда-то завела моя семья. Вот его-то постигла роковая судьба руками Алена Валентайна, а если точнее, то ногами. Жалко, даа. Хотя это кот довольно милый надеюсь, он и со мной будет таким же». Наконец, юноша отвлекся от своих «глубоких» раздумий и обратил внимание на Ребекку, которая сейчас говорила, вероятно, с ним. Нет-нет, она точно говорила с ним. - Ну, вот здесь я живу. Чувствуй себя как дома, - она улыбнулась. Коту что-то не понравилось, он закапризничал и куда-то ушел своей мягкой кошачьей походкой. Затем Бекки, все же, обратила на него свой взор – Не обращай внимания, он всегда такой. Слишком уж я его избаловала. Проходи. Чай будешь? Горячий, чтобы отогреться немного. За вот это предложение девушки Ален был готов буквально обнять ее и расцеловать, сейчас как раз этого и хотелось. Ну и, кушать, само собой. – Буду, конечно – ответил он и улыбнулся. Странный сегодня день, уж слишком много улыбок, переизбыток какой-то. Валентайну было неприятно осознавать то, что он действительно улыбается, ведь такого давно не было. После «смерти» во всяком случае, ни разу. Что же за человек эта Ребекка? Юноша расстегнул кожаную черную курточку и повесил ее рядом с курточкой Бекки. Сегодня, к сожалению, его шрам на шее скрывал лишь воротник куртки, что было не очень хорошо, так и хотелось спрятать его чем-нибудь. Бекки усвистала на кухню, похоже, поставить чайник. Вернулась она довольно быстро, словно вообще туда не ходила - Прости, что заставила тебя ждать – и снова улыбка. Такая милая и теплая. «Черт, надо бы что-то с этим делать» - подумал Ален, вспомнив о его отвратительной привычке расчесывать шею до крови. Ранки превращались в порой кровоточащие болячки, что, наверное, девушке будет не очень приятно видеть.
- Бекки, покажи мне, где ванная, пожалуйста, я быстро, очень надо – проговорил Валентайн, не смотря на нее. – Да, можешь еще бинтика дать? – все это получилось весьма загадочно, что ему там в ванной надо, да еще и с бинтиком? Наверное, это было бы смешно, если бы не было так грустно. Но день сегодня, как не коси, отличный. Еще теплый чай, еда… «Еда!» Парень тихонько поставил пакетики с едой рядом с сумочкой Ребекки, ведь сейчас было не до них. У девушки дома оказалось очень тепло и уютно, юноша этого даже не ожидал. А самое главное – кот не кусается и не шипит на Алена, что обычно делают кошки. Что такого в нем, что все животные ненавидят? Мстят за хомячка, быть может? «Бекки, и почему же ты такая милая?»

Тепло. Хотелось кинуться к батарее и обнять ее. Как бы глупо это не выглядело, но после прогулки хотелось чего-нибудь горячего. Чтобы не пугать гостя своим странным поведением, Ребекка решила ограничиться просто чайником. Щелкнув кнопочкой, девушка удовлетворенно кивнула головой. Тихое шипение означало то, что скоро обжигающий напиток будет готов. Вернувшись, она одарила Алена мягкой, теплой улыбкой. Валентайн отвел глаза, словно был вовсе не раз возвращению Бекки.
- Что-то случилось? - промелькнуло в мыслях девушки. Спрашивать об этом она почему-то не решалась. Нервно перебирая пальцами прядку волос, девушка немного приблизилась, чтобы заглянуть в глаза. Не очень хотелось портить настроение новому знакомому, особенно тому, с кем она смогла так легко завязать разговор.
- Бекки, покажи мне, где ванная, пожалуйста, я быстро, очень надо, - неожиданно проговорил юноша, все еще не смотря на нее. – Да, можешь еще бинтика дать?
Адлер даже немного вздрогнула. Зачем нужен бинт? Глупый вопрос, обычно им перевязывают раны, но где и когда Ален успел получить ранение? За те несколько минут, что Бек пропадала на кухне? Глупости! В прихожей нет ничего такого, что может нанести вред. Если только в наконечнике зонтика-трости окажется острая игла, но это уже глупо и сказочно.
- Что-то случилось? Ты поранился? – спросила Ребекка, открывая верхний ящик тумбы, на котором находилась сумочка и пакет, который недавно еще нес Валентайн. Здесь обычно лежала аптечка первой помощи. Нужная вещичка, как не крути. Открыв ее дрожащими руками, девушка чуть не выронила все содержимое на пол. Бекки недолго копошилась в содержимом аптечки, наконец, найдя упаковку с бинтом, она облегченно вздохнула.
- Слава богу есть… - сказала она, вручив бинт Алену. – Вот, держи. А ванная здесь.
Адлер уверенно зашагала к двери. Приоткрыв ее, она немного улыбнулась. – Проходи, я надеюсь, что с тобой все в порядке, а то такое ощущение, что у тебя немного испортилось настроение, - последнее Адлер произнесла даже без тени улыбки. - Ты пока иди в ванную, а я приготовлю чай.
Оставив Алена одного, Бекки вновь вернулась на кухню. Чайник давно вскипел, оставалось дело за малым – заварить чай. Что сложного? Девушка достала из шкафчика чай. Оставался только зеленый, а он на любителя, насколько известно. Оставалось надеяться, что Ален нормально относится к этому сорту чая и не пошлет Ребекку куда подальше. Вздохнув, Адлер насыпала немного в заварочный чайник и залила кипятком. Над столом появился полупрозрачный пар, а по кухне распространился еле уловимый, тонкий аромат чая. На этом миссия Бек, можно сказать, закончена. Нужно было дать напитку настояться, да и об индивидуальных вкусах Алена Бекки не знала практически ничего. Поставив чайник на стол, девушка подошла к окну. Она не была на кухне со вчерашнего вечера, поэтому окна были закрыты плотным слоем жалюзи. Ребекка подняла их, и в помещении стало немного светлее. Хоть погода сегодня и не очень радовала, но день оказался довольно неплохим. Во дворе было как всегда малолюдно. Лишь какая-то парочка все еще сидела на скамейке, хотя… Нет, девушка уже, по-видимому, собиралась уходить. Странно, но Ребекка не обратила на них внимания раньше, может они только пришли?
- Интересно, кто это? Хотя, думаю, это не мое дело.
Девушка отошла от окна и присела стол, подперев подбородок ладонями, уставилась на входную дверь. Она сама не обращала внимания на то, как сильно хотела, чтобы в дверном проеме показался Ален, с той же милой улыбкой на губах.
- И все же хорошо, что я его встретила… Очень хорошо…

Наверное, после того, как Ален попросил бинтик у Ребекки, она не на шутку взволновалась, казалось, что нервы ее не выдержат, может, ей хотелось знать, в чем дело. Просто было даже немного стыдно, такая вот ерунда, а заставляет, все же, волноваться девушку таким вот загадочным неведением. Ну а если представить, что бы было, если бы Бекки и Валентайн кушали за столом, и она бы заметила этот ужас, что творится у него на шее? Да, вот именно, как бы она на это отреагировала? Закричала бы и убежала или начала бы волноваться еще больше? А может, она не переносит таких вот отвратительных картин? Как раз все это и волновало юношу, он не хотел портить ее настроение, не хотел портить его себе и нашел более или менее легкий выход. - Что-то случилось? Ты поранился? – спросила девушка. Парень промолчал на этом вопросе, решив рассказать потом, как-нибудь за разговором, если уж речь пойдет в ту сторону. Сам Ален не знал, каким образом он вообще получил смертельное ранение на шее, каким образом выжил, изменился и так далее, поэтому спрашивать его об этом было все равно, что допрашивать невиновного. Бекки открыла верхний ящик тумбы, откуда достала аптечку, в которой, безусловно, находилась небольшая упаковочка с бинтом. - Слава богу есть… - облегченно сказала она и вручила бинтик Валентайну, прибавив при этом – Вот, держи. А ванная здесь. – девушка уверенно прошла к какой-то двери, после чего открыла ее и, улыбнувшись, будто приглашала внутрь - Проходи, я надеюсь, что с тобой все в порядке, а то такое ощущение, что у тебя немного испортилось настроение, - последнее Ребекка произнесла без улыбки. - Ты пока иди в ванную, а я приготовлю чай. – она оставила его, скажем «наедине с ванной». Ничего не успев сказать, юноша посмотрел девушке вслед и тихонько занырнул в ванную комнату. Свет уже был включен, бинтик в руках, теперь можно делать свое «черное дело», пока Бекки ничего особого не заметила. Ален посмотрел в зеркало и ужаснулся. Проведя пальцами по шее, он посмотрел на небольшие следы уже подсыхающей жидкости багрового цвета. Мерзко и липко, тут ничего не скажешь, не то, что больно, но щиплет просто жутко. Сначала Валентайн включил воду и слегка промыл «ужас», после чего размотал бинт и тонкими и ровными слоями начал наматывать их на шею, на больные места на ней, в том числе и на шрам, чтобы видно не было. Закончив «обмотку», он порвал конец бинта напополам и сделал чудный маленький бантик, чтобы держалось. «Ну, вот теперь все хорошо. Нет, конечно, я кусок полудурка, но что уж здесь сделаешь, запущенная стадия, как-никак, неизлечимо». Ален вышел из ванной, щелкнув выключатель света. Он прошел на кухню и, увидев сидящую за столом Бекки, видимо, ждущую его, улыбнулся. Он присел на стульчик рядом и заглянул ей в глаза. – Вот и я – он еще раз улыбнулся – скучала? – тут он засмеялся. Хотелось уже покушать чего-нибудь и выпить немного горячего чая, это было бы отлично. Кажется, чайник уже вскипел, нет, похоже, чай уже даже заварен! Значит, надо принести еду. Юноша встал со стульчика и изобразил указательным пальцем «я сейчас». Пройдя к тумбе, на которой лежала сумочка Ребекки, Валентайн взял с нее пакетик, что лежал рядом и потащил его на кухню. Немного еды, но счастья-то полные штаны. Парень тихонько вытащил продукты и по очереди составил на стол – Вот так гораздо лучше – он выглянул из-за еды и посмотрел на Бекки, улыбнувшись.

Время тянулось так медленно, что казалось, что Ален не выйдет из ванной комнаты никогда. Честер доел остатки корма и развалился под столом. Иногда, когда кот просыпался, он начинал ласкаться о ноги хозяйки, но та не реагировала. Слишком много мыслей вертелось в голове. Все происходящее казалось девушке слишком странным. Они только пришли и Валентайну уже понадобились средства помощи. Хорошо хоть жгут не попросил, иначе бы Бекки просто сошла с ума на месте. Адлер не хотела, чтобы с ним произошло что-то плохое. Может это и странно, но за столь короткий промежуток времени этот юноша стал Бек очень дорог. Возможно, она нашла себе близкого друга, с которым можно весело проводить время и не бояться одиночества. Наконец, за дверью послышались шаги. Ребекка выпрямилась и улыбнулась. В дверном проеме показался Ален. Он сел напротив девушки и улыбнулся. Адлер очень нравились его глаза необычного оттенка. Ей всегда нравились необычные по внешности люди, но Валентайн бил все рекорды.
Вот и я, скучала? – сказал Ален, еще раз улыбнувшись. Несколько секунд Бек думала, что ответить, а потом еле заметно кивнула и ответила: «Да.» На что юноша засмеялся, из-за чего Адлер так и не поняла, может ее ответ был слишком предсказуем. Тут парень поднялся из-за стола и, показав жестом, что-то типа «сейчас вернусь», скрылся в прихожей. За дверью послышалось негромкое шуршание пакета. Стало сразу ясно, зачем Ален туда направился. Ребекка еле заметно улыбнулась и поднялась из-за стола, чтобы уже доделать долгожданный чай. Налив заварку в чашки, девушка залила все это «дело» кипятком. Поставив посуду на стол, Бек расположила рядом сахарницу и ложки. В холодильнике, к счастью, оказался небольшой фруктовый торт, девушка его купила еще вчера, когда проходила мимо кондитерского магазинчика. В такие моменты говорят «я не удержалась». Здесь было примерно так же. Просто он выглядел так аппетитно, что на это лакомство никаких денег не жалко. Только вот когда Адлер притащила эту вкуснятину домой – очень расстроилась. Одной его, конечно, не осилить, а больше и не с кем, вот что обидно. И вот буквально на следующее утро девушка познакомилась с Аленом.
- Этот тортик приносит удачу, - немного усмехнувшись, подумала Ребекка и поставила лакомство на стол. Наконец, на кухню вернулся Валентайн, хотя, может он пришел давно, просто Адлер задумалась и не заметила его. Когда та обратила на него внимания, он уже выкладывал содержимое пакета на стол.
– Вот так гораздо лучше, - улыбнувшись, сказал Ален. Бекки тихонько рассмеялась.
- Да, действительно лучше, - ответила она, слегка опустив глаза– А у меня вот, тортик, есть. Все же, как чувствовала, когда проходила мимо кондитерской. Давно у меня гостей не было, - говорила Ребекка негромко, почти шепотом, словно боялась кого-то спугнуть. Самое интересное, что за все время знакомства с Аленом, девушка не выкурила ни одной сигареты. Видимо, этот человек как-то влияет на Адлер, только вот как, до конца не понятно. – Надеюсь, ты не на диете, и мне не придется лакомиться им в одиночку.
Адлер тихонько рассмеялась. Наконец-то в ее квартире не было тишины, наконец-то она могла поговорить с кем-нибудь. Бекки чувствовала, как одна из фобий начинает исчезать, но это не надолго, стоит только ей остаться одной… И все вновь вернется на круги своя. Думать о плохом не хотелось, поэтому Бек улыбалась, она жила тем мгновением, которое позволяло ей быть счастливой и улыбаться.

Ребекка сейчас выглядела очень мило. На свой вопрос Ален заранее знал ответ, поэтому засмеялся, настолько это было приятно, что она успела соскучиться, что так и хотелось только улыбаться, искренне и по-настоящему. Чай заварен, приятный запах. Кажется, зеленый. Валентайн любил любой чай, хотя зеленый у него был, наверное, на особом месте, он всегда очень расслаблял, хоть и юноша очень редко пил его. Тут на глаза парню попался тортик. - Да, действительно лучше, - ответила Бекки, слегка опустив глаза– А у меня вот, тортик, есть. Все же, как чувствовала, когда проходила мимо кондитерской. Давно у меня гостей не было, - говорила девушка негромко, почти шепотом – Надеюсь, ты не на диете, и мне не придется лакомиться им в одиночку. – сейчас она выглядела даже какой-то смущенной. Странно, она разговаривает так тихо, будто бы боится спугнуть его. – Тортик! – Ален улыбнулся – Так мило. Я на диете, конечно, на белково-кремовой – юноша ехидно улыбнулся и взял большой ножик. Отрезав небольшой кусочек тортика, он демонстративно взял его и за счет размеров кусочка, полностью скушал – Вкусный тортик! – проговорил, прожевав, Валентайн. Он не особо сильно любил сладкое, но отказаться от него бы никак не смог. Вообще, был черед нормальной еды, а торт на десерт. Парень просто пока его попробовал, а потом вместе с Бекки будет есть его.
- Ну, сначала надо поесть! – юноша достал досточку и еще один ножик и положил их на столик. Достав не такой большой кусочек ветчины, который они приобрели, он, с маньячным выражением лица начал его «рубить». Выглядело поистине смешно, но ветчина отрезалась самыми тоненькими и красивыми пластиками. Потом, уже порезанные кусочки хлеба в пакетике, которые, похоже, предназначались для тостов, оказались на столе, а затем, вся еда на тарелочке, разложенная по небольшим бутербродикам. – Начнем! – Ален взял один бутерброд и начал уплетать, так как был даже более чем голоден. Сжевав его, парень посмотрел на Ребекку и слегка улыбнулся. Неужели она стесняется? Так и хочется подойти к ней, и, скажем, обнять и затискать, такая уж миленькая девушка. У нее дома очень уютно, хотелось бы прямо здесь и заночевать, если, конечно, дадут такую возможность. Уморив червячка, Валентайн тихонько разрезал тортик на несколько частей, чтобы потом не суетиться. Такой хороший день сегодня, весьма трогательно.
- Бекки, знаешь, а ты мне нравишься – сказал юноша, посмотрев на нее и вновь улыбнувшись. «И чего это меня на нежности пробило? Сам перестаю понимать, почему все так происходит. Но, тем не менее, я очень рад, что я сейчас с ней, все хорошо, весело». У самого Алена тоже редко были гости, у него не было особо друзей, с которыми можно было бы поговорить, с которыми можно было бы побалдеть, посмеяться от души. Тех, которые все понимают, тех, кому посмотришь в глаза и начнешь понимать, что у них на душе, тех, кто посмотрят тебе в глаза и поймут… да, их не хватало. И теперь есть один такой человек, который не напрягает Валентайна, с которым так легко, которому даже ничего не надо говорить, который все поймет без слов.

Спойлер:

За окном холодно, погоду, которая сейчас царит на улице, хорошей не назовешь. Мало кто выходит из дома в такой мороз, если только в экстренных случаях, чтобы купить что-то или на работу. Кстати, о работе, сегодня еще ни разу не звонил мобильный телефон, видимо, вечного противостояния «больнички Эла» и «Белых» сегодня нет. Это хорошо, можно отдохнуть и не бояться, что Ребекку вызовут и ей придется сорваться с места сразу после звонка. Хотя, как говорится, еще не вечер. Хотелось на всякий случай отключить телефон, но делать этого нельзя, иначе начальство потом разозлиться, а объяснять, почему Адлер не было на связи, не хочется. Так что лучше оставить все, как есть.
Реакция на торт оказалась положительной. Ален, судя по всему, был не против этого лакомства. К тому же, «диета» ему точно позволяла. Юноша отрезал небольшой кусочек торта и сразу съел его, как бы показывая, что со сладостями он дружит. Лакомство, видимо, ему понравилось, отозвался он о нем не плохо, поэтому все было хорошо.
Ну, сначала надо поесть! – сказал Валентайн, приготовив всю нужную посуду. Он, как оказалось, довольно неплохо владел кулинарными навыками. Даже обычные бутерброды у Алена вышли на славу. Бек даже стало немного стыдно, если бы она взялась готовить, то обязательно бы порезалась или еще чего-нибудь натворила. Готовить она не умела, сколько бы ни старалась, все равно все выходило как-то не так. Еще немного и угощение было готово.
– Начнем! – сказал юноша, взяв с тарелки один бутерброд. Долго он его не мучил, буквально минута и руки Алена оказались свободными.
- Да, пожалуй начнем, приятного аппетита.
Ребекка, следуя примеру юноши, тоже взяла бутерброд и откусила небольшой кусок. Валентайн принялся резать торт. Адлер наблюдала за движениями его рук со стороны, потихоньку уплетая угощение.
- Бекки, знаешь, а ты мне нравишься, - неожиданно сказал Ален. Рука, которая отправляла последний кусочек лакомства в рот, застыла на месте. Бекки удивленно подняла глаза и взглянула на юношу. Она даже забыла, что хотела доесть бутерброд, да сейчас и не до еды было. Это что? Признание? Ребекка почувствовала, как руки начали дрожать, чтобы не показывать волнения, она положила бутерброд на стол и сцепила руки в замок, зажав их между коленями.
- Он шутит? Да, наверное, это так… Или… - Адлер молчала, не зная что ответить. «Ты мне нравишься» такие двузначные слова, если подумать. Она может нравиться Алену как девушка или как человек.
Глубокий вдох, и Бек, наконец, заговорила. Эти слова дались ей не очень просто потому, что из-за неожиданности она забыла как дышать.
- Ты мне тоже… - негромко сказала она, опустив глаза. Девушка сегодня странно себя вела, слишком много смущалась и слишком мало возмущалась. Это нормально? Может и да. Ребекке было интересно, что конкретно имел ввиду Ален, но все же она боялась узнать ту самую правду. Честер, заметив, что поведение ее хозяйки как-то изменилось, взволнованно запрыгнул ей на колени. Девушка вздрогнула и положила ладонь на голову коту, поглаживая его по шерстке.
Сегодняшний день богат сюрпризами, хорошо хоть приятными.

Спойлер:

Все было мило, даже чересчур. А эта девушка, Ребекка, она и правда была какой-то особенной, выделяющейся среди кучки людей. Есть те, кто изображают милых и пушистых, хотя в душе монстры похуже Алена Валентайна, а бывают и по-настоящему добрые люди, у которых чисто на душе, которые никогда не обманут. Может и странно, но именно таким человеком юноша и считал Бекки, он не чувствовал в ней ни грамма фальши. Он все подумывал, что если бы не пошел через переулки в супермаркет именно этим утром, то не встретил бы это чудо. Обидно осознавать, что они могли бы и вовсе не познакомится, не знать друг друга, не быть вместе сейчас. Но что тут так грустно рассуждать?.. Все как есть, так и будет. Ален лишь улыбался и ждал ответа удивленной девушки, которая от неожиданности даже не смогла доесть бутерброд, который впоследствии оказался именно там, где был минуту назад. Признание? Возможно. Она и правда очень нравилась Валентайну, просто слов не было, чтобы описать те чувства, которые он сейчас испытывает. Это нечто такое, чего он не чувствовал никогда, наверное. А ведь, с другой стороны, он все равно никогда бы не смог всегда быть таким хорошим и милым, рано или поздно она все равно увидит его настоящую сущность. Он не милый и не добрый, нет, и не старается быть таким. Но почему-то рядом с ней так и хочется улыбаться, посматривая в ее глубокие глаза. А что делать, если в результате они когда-нибудь расстанутся врагами? Лучше ли расстаться друзьями? Хотя, самым лучшим, наверное, будет вообще не расставаться. Вдруг, Бекки наконец заговорила, разорвав плотную ткань тишины. - Ты мне тоже… - вот что она сказала. От этих слов Ален улыбнулся, после чего посмотрел на нее. Девушка сидела, опустив глаза. Она стеснялась? Или это от неожиданности? Юноше очень хотелось знать это, но он постоянно очень сильно боялся испортить ее радостное настроение своим примерзковатеньким поведением. Валентайн встал со своего стульчика и «подкрался» к Ребекке, на ногах которой приютился пушистый комочек – ее котик. Парень тихонько присел рядом с ней на корточки и взял за руку. – Эй, ну ты чего? – он немного поднялся и взял ее за щечки – Что за выражение лица? – юноша улыбнулся и начал тискать щечки Бекки. Может, ей грустно? Или, как бывает часто, нахлынули воспоминания, может, Ален ей кого-то напомнил. В конце концов, надо бы ее развеселить, если немного притух огонек радостного настроения. «Ну пожалуйста, только улыбнись и я буду знать, что с тобой все хорошо. Так ведь за один день привязался к тебе. Теперь стало как-то теплее на душе, что есть один такой милый и хороший друг. Больше ведь ничего для счастья не надо! Улыбнись же, прошу!..». Валентайн взял уже небольшой кусочек недоеденного бутерброда и протянул к Бекки, добавив при этом – Скажи ааа – и улыбнулся, подмигнув.

Каждому приятно слышать теплые слова в свой адрес. Ребекка – не исключение. Она бы никогда не подумала, что может у кого-то за столь короткий промежуток времени вызвать симпатию. Слишком замкнута, мало кому удавалось вывести ее на разговор. Даже Лили и Джек никогда не старались ее растормошить и заставить болтать без умолку. Сейчас Адлер была смущена и ошарашена из-за неожиданных слов Алена. Не зная как себя вести в подобной ситуации, девушка просто смотрела куда-то в пустоту, стараясь подавить нахлынувшее волнение. В голове вертелось лишь одна фраза: «Это шутка?». Страх перед тем, что она вновь сможет потерять дорогого ей человека, затмил сознание. Что будет, если Ален оставит ее одну? Переживет ли Ребекка еще одну потерю? Неожиданно, Валентайн взял девушку за руку. Она даже легонько вздрогнула, но это было не столь заметно. Его руки были такими теплыми, что не хотелось их отпускать.
– Эй, ну ты чего? - поинтересовался юноша, коснувшись щеки Бекки. Прикосновение было таким мягким, еле уловимым. - Что за выражение лица? А дальше еле ощутимое прикосновение превратилось в настоящее ребячество. Тискать за щечки… Это так по-детски, но зато весело. Нельзя было сказать, что Ребекка была совсем против подобного поведения гостья. Сначала, конечно, выражение ее лица напоминало фразу «Че за?...». Затем появилась почти незаметная улыбка. Дальнейшие действия юноши вызвали у Бекки смех. Он так старательно пытался развеселить девушку, что та не смогла сдерживать в себе волну положительных эмоций. – Скажи ааа… - протянул Ален, протягивая девушке оставшийся кусочек бутерброда. Отказываться было бы не хорошо, да и оставлять недоеденным некрасиво. Забрав у юноши угощения, Ребекка сразу съела его, скажем спасибо тому, что бутерброд все остался не таким большим. Прожевав, Адлер не выдержала и рассмеялась. Сейчас на душе было так легко и приятно, что хотелось, чтобы этот момент никогда не закончился. А возможно ли это?
- Какой же ты все-таки смешной, - проглотив «смешинку» сказала девушка. На ее лице все еще сияла улыбка, куда же она теперь денется. Не стоит грустить лишь потому, что своим выражением лица можно причинить боль тому, кто рядом. – Прости за мою секундную задумчивость, просто неожиданно все как-то. Сжав руку юноши, Бекки вновь опустила глаза, а всему виной глупое смущение. Сейчас девушка ощущала себя школьницей, которую любое проявление внимания к ее персоне заставляет смущенно отвести взгляд.
- Ален, а можешь сегодня остаться здесь? Я не хочу оставаться одна… - эти слова дались Адлер с большим трудом, почему, она сама толком не поняла. Может, она боялась ответа, а может реакции юноши. Наконец, она решилась и заглянула в глаза Валентайну, все еще сжимая его руку между своими ладонями.
- С ним так легко… Даже молчать не хочется… Почему? Это странно, но я никогда не была так счастлива…
Казалось, что еще чуть-чуть, и девушка расплачется от переизбытка чувств, но нет… Особенности Ребекки в том, что она еще ни разу в жизни не плакала. То ли у нее нервы стальные, то ли какие-то отклонения в организме. Девушке часто хотелось узнать, что чувствуют люди, когда плачут, каковы ощущения в те моменты, когда по щекам текут слезы… Неужели этого никогда не случится?

Иногда Ребекка выглядела очень задумчивой и смущенной. Казалось, что она сейчас вновь отведет глаза или начнет что-то неуверенно говорить. А порой было странное ощущение, что она не поймет ни Валентнайна, ни его действий, что ей покажется все это глупым и странным. Хотя, мало кто видел его вот таким, какой он сейчас с Бекки. Наверное, слишком милый и честный, ничего плохого даже не скажет. А почему не скажет? Потому что боится ее потерять из-за какого-нибудь глупого слова. А ведь, друзья – это не игрушка, не так ли? Надо ими дорожить, если таковые у тебя вообще есть. Похоже, Бекки - его единственный настоящий друг. Те, кто были друзьями Алена, как будто бы провалились под землю, а некоторых он вообще не мог вспомнить. Хотя, нужно ли их теперь вспоминать, если у него есть она?.. Такая милая, улыбчивая и немного стеснительная подруга. Сегодня, не смотря ни на что, улыбок было больше чем во все остальные дни. Погода, а ну пофиг на нее, пофиг на солнце, пофиг на все! Есть один небольшой огонек, немного света, немного счастья и радости. И все это – одно лишь движение губами – улыбка. Смех, такой звонкий, все время напоминал что-то из прошлого, навевал ностальгию, но вернуться не хотелось. Хотелось, чтобы все всегда было так, как сейчас и ничего более.
- Какой же ты все-таки смешной, - девушка улыбалась. Юноша посмотрел на нее. Она так и излучала то необходимое тепло, которого так долго не хватало. Вдруг, Бекки задумалась, но это быстро улетучилось вместе со словами – Прости за мою секундную задумчивость, просто неожиданно все как-то. – она сжала руку юноши и опустила глаза. Неужели смутилась снова?
- Ален, а можешь сегодня остаться здесь? Я не хочу оставаться одна… - Ребекка заглянула в глаза Валентайну. Парень замер, почему, он так и не понял, выглядело это так, будто он завис. Как windows 98, окончательно и бесповоротно. Выглядело это довольно странно, но он даже сам ничего не понимал, все как-то смешалось в голове, и мысль подуматься не могла. Еще немного времени, и он наконец «отвис» и посмотрел Бекки в глаза с прежним теплом. – Конечно останусь! Ты не будешь больше одна, не бойся… - проговорил Ален. Последняя ее фраза звучала довольно жалобно. Кажется, она была довольно одинокой девушкой до этого момента, жила в этой квартире одна, гуляла одна. Все в одиночестве – это ведь ужасно. На мгновение ему стало ее жалко, так и хотелось обнять, чтобы больше не грустила никогда. А разве это не идея? Он привстал и нежно обнял Ребекку, может, его действия могли вновь ее смутить. Ну, хотя бы она почувствует себя комфортно хоть на секунду. Он улыбнулся. – Больше не грусти – и продолжил ее обнимать. Надо было перестать быть настолько серьезными и развеселиться вновь. Ведь надо быть всегда оптимистами?
- Бееекиии – протянул Валентайн – А я ведь, значит, и ночую у тебя? – он отстранился и посмотрел девушке в глаза – А какая у тебя кроватка, не двуспальная ли? – он растянулся в ехидной улыбочке. – Ну… если ты хочешь, я буду спать на полу – он улыбнулся нормально. Казалось, что Ален никак не остановится, и будет говорить… говорить и говорить так, что просто не заткнешь и не вставишь ни словечка. «Хм… интересно, а правдива ли фраза, что кому нечего сказать, почти не умолкает?..» - мысли ушли глубоко и куда-то в сторону. Разве можно думать о таком в момент веселья? Все хорошо, значит, можно искренне улыбнуться, чтобы никто, кроме нее этого больше не видел. Эта улыбка предназначена лишь тому, кто ее заслужил…

Тепло на душе. Это, наверное, единственное, чего не хватало Ребекке в последнее время. Сейчас девушка чувствовала, что та частичка, которой так не доставало, появилась в ее жизни. Может, глупо судить об этом после нескольких часов знакомства, но первое впечатление все равно играет огромную роль. Ребекка в данный момент выглядела немного глупо, что конечно ей самой ничуть не нравилось. Нужно взять себя в руки, но не выходит. Почему? Может из-за того, что рядом находится человек, который действительно взял ее за сердце? Тот, с кем не противно находиться рядом, кто не отталкивает от себя, а наоборот… А ведь Бекки почти ничего не знает об Алене, а он в свою очередь толком не знаком с ней. Хотя это нельзя назвать такой уж большой помехой. Времени прошло не так уж и много. Страх перед одиночеством практически исчез, а сама Адлер почувствовала себя защищенной после одной единственной фразы:
– Конечно, останусь! Ты не будешь больше одна, не бойся… - сказал юноша. Такой теплый, приятный голос. От него на душе становится еще теплее… Хотелось просто обнять Алена и прошептать ему на ухо: «Спасибо…», но, словно прочитав мысли девушки, Валентайн приподнялся и прижал Бекки к себе. Сердце начало биться гораздо быстрее, а на щеках появился еле заметный румянец.
- Стоп, Бек, хватит смущаться. Что сегодня с тобой такое?! Возьми себя в руки, наконец! – мысленно внушала себе девушка. Это обычно помогало, но сейчас была совсем иная ситуация, поэтому надеяться на старые методы нерезонно.
– Больше не грусти, - донеслось до ушей девушки. От этих слов на ее лице заиграла улыбка. Руки Ребекки медленно скользнули по спине юноши, хотелось прижать его к себе сильнее и никуда не отпускать, даже если он обещал не уходить.
- Не буду, обещаю, - прошептала она в знак согласия, но Ален вряд ли расслышал, сейчас она говорила слишком тихо, практически одними губами.
- Бееекиии, а я ведь, значит, и ночую у тебя? – протянул юноша и отстранился от Адлер. Сейчас его голос был другим, более бодрым и веселым. Вопрос, можно сказать, был своевременный и попадал прямо в цель. Действительно, если Бек просит не уходить Валентайна, то вполне логично подумать о том, что она хочет, чтобы он остался на ночь. Говорил Ален много, поэтому отвечать она толком не успевала. – А какая у тебя кроватка, не двуспальная ли? – странная улыбка на улице у парня, небольшой шок у девушки. Это нормально? Словно пытаясь предугадать реакцию Ребекки, Ален добавил: «– Ну… если ты хочешь, я буду спать на полу». Бекки улыбнулась и, слегка сузив глаза, сказала: «- Нет, ты что? Зачем на полу? Зима же, холодно. Я тебе даже свою пижамку одолжу, если хочешь». Последняя фраза, конечно же, была шуткой, хотя кто знает, как ее можно воспринять. Адлер все время всматривалась в глаза Алена. Они почему-то завораживали девушку. Что именно этому способствовало? Странный бирюзовый цвет? Или искорка, которая в них присутствовала. Не зря же говорят, что глаза - зеркало души. Ребекка постоянно учитывала это «правило». Сейчас она понимала, что у человека с такими прекрасными глазами просто не может быть «гнилой» души. Может, она просто идеализировала, а возможно, Бек права. Ясно было одно, что рядом с Аленом Адлер чувствует себя счастливее, чем когда-либо. И улыбается с ним чаще, гораздо…

Каждая минута, каждая секунда, казалось, их и вовсе не было. Время будто остановилось, было ощущение, что даже часы, тикающие секундной стрелкой, встали и отказывались двигаться дальше. Сейчас был такой момент, когда взгляды просто постоянно встречались и заглядывали друг друга в глаза, будто бы читая что-то внимательно в них. Все это вызывало смешанные чувства. С одной стороны, Ален был как никогда серьезен, с другой, весел и позитивен, а с третьей же мягок и раним. Странно это, в общем. Валентайн часто был серьезен, но, в то же время, с искоркой издевательства. Он постоянно слишком много думал, ровно так же, как и говорил. Ни одно слово не было отпущено без тщательного обмусоливания его в голове. Такая вот странная у него натура. Но сейчас… что-то изменилось, он постоянно себя сдерживал от того, чтобы не сказать ничего лишнего в адрес Бекки. Чтобы не потерять ее, или чтобы она не подумала плохого о нем. На самом деле, по глазам Алена нельзя было сказать, хороший он или же злой и коварный. На самом деле он всегда был противным и гадким монстром, скажем так, только в самых глубинах души ютилось что-то светлое и милое, да и то в небольших количествах. В данный момент юноша смотрел в глаза Ребекке и не мог оторваться. Такие красивые, глубокие, затягивающие. Разглядеть их так близко не являлось проблемой, здесь плохое зрение вовсе не помешало. Может, он немного смутил девушку вот таким разглядыванием ее глаз. Наконец, приятный голос Бекки прервал Валентайна и он перестал так на нее «глазеть». - Нет, ты что? Зачем на полу? Зима же, холодно. Я тебе даже свою пижамку одолжу, если хочешь – звучало так мило. Особенно это слово… «пижамка». Прямо-таки тронуло до глубины души. Он, конечно, понимал, что она несерьезно, а лишь шутит, но эти слова звучали довольно правдоподобно. – Ну, если я возьму твою пижамку, то тебе будет не в чем спать – юноша улыбнулся – Иными словами, тебе придется спать голой – он тихонько рассмеялся – Да шучу, конечно. – он улыбался и все еще внимательно всматривался в Ребекку. Надо было узнать о ней больше, ведь он совсем ничего не знает о прошлом этой девушки, о том, кто она вообще такая, откуда.
- Слушай, Бекки, расскажи мне немного о себе – Ален посмотрел ей в глаза – не стесняйся – и снова улыбка. Этими словами он и сам себя подвергал рассказам о своем прошлом и о своей жизни. Может, неприятно все это рассказывать, но, с другой стороны, можно освободиться от всего, что тебя тревожит, хотя бы тот, кто является тебе близким человеком будет знать, почему ты порой грустишь, или же о чем тебя спрашивать не стоит, чтобы не затрагивать потом больные темы, которые обязательно выплывут. В квартире девушки было уютно, теперь Валентайн был сыт, доволен, можно сказать, даже счастлив. Весь день провести здесь, весь день с ней. Разве это уже не означает, что этот день удался? Юноша в душе радовался, как маленькое дитя, порой не понимая причин своей радости. Иногда он задумывался, но сразу отходил от этого. Он готовился послушать Ребекку.

Ребекка впервые за несколько месяцев по-настоящему счастлива. Может, оно звучит и глупо, но это действительно так. Ей хотелось улыбаться, полностью забыть о том, что такое грусть. Сейчас ее желание было исполнено, но, как известно, ничего не дается просто так… Какова же будет плата впоследствии? Об этом думать вовсе не хотелось, по крайней мере, сейчас. Взгляды Ребекки и Алена постоянно встречались, со стороны, наверное, это выглядело очень смешно, но вот самой Бек было явно не до смеха. Она пыталась разобраться в себе и, наконец, понять, что чувствует. Все было слишком странно, таких ощущений девушка не испытывала давно: волнение, страх, смущение, все перемешалось, образовывая собой странное чувство. В помещении повисла тишина, но она не напрягала, иногда такая обстановка была даже полезной. Она позволяла обдумать все, что сейчас вертелось в голове. А мыслей было слишком много, казалось, что в них невозможно разобраться. Иногда тишину прерывал черный клубочек, который расположился на коленях у Ребекки и тихонечко посапывал во сне. Сейчас Честер выглядел довольно мило, о нем даже нельзя было сказать, что он очень наглое и своенравное животное. Честер – был единственной возможностью отвести взгляд и не смущаться, но, словно почувствовав, что хозяйка хочет использовать его в корыстных целях, кот спрыгнул с коленец и, недовольно мяукнув, побрел прочь. Через несколько мгновений Честера уже не было на кухне, и Бекки вновь перевела взгляд на Алена. Тот в свою очередь тоже пристально смотрел на Ребекку. Слова про пижамку заставили юношу улыбнуться.
– Ну, если я возьму твою пижамку, то тебе будет не в чем спать. Иными словами, тебе придется спать голой, - и, рассмеявшись, тут же добавил: Да шучу, конечно.
Только Ребекка хотела ответить на его шуточку, как Ален задал вопрос, которого стоило ожидать. Валентайн поинтересовался прошлым Ребекки. Ей, конечно, не хотелось вспоминать обо всем, что произошло, но скрывать все это не было смысла. Все равно когда-нибудь пришлось бы рассказать. Нет смысла продолжать общения, если будут какие-то тайны. Вопрос Алена ввел девушку в ступор, но она быстро оправилась и, улыбнувшись, заговорила.
- О себе… Ну, я бы не сказала, что жизнь у меня такая уж насыщенная, но были события, которые я запомню на всю жизнь… - коротко вздохнув, проговорила девушка, - Помнишь случай с падением какого-то метеорита на окраине Лондона? Ну, потом еще на следующий день все репортеры и газетчики об этом трещали… Такое событие вряд ли кто не знает. В тот день я потеряла двух лучших друзей, они были практически единственными, не считая еще одного юноши, он помог мне пережить эту потерю, постоянно был рядом, но потом его убили и я осталась одна… Теперь я боюсь с кем-то завязывать отношения, я не хочу снова терять дорогих мне людей, понимаешь? – голос Ребекки немного дрожал, но она старалась успокоиться, чтобы не заставлять волноваться Алена. – Но сейчас все в порядке, я пережила эти потери, по крайней мере, я стараюсь, - с еле уловимой улыбкой на лице, сказала Бекки. «- Может, не стоило ему этого говорить, выглядит так, словно я жалуюсь…». Нужно было разрядить обстановку и добавить в рассказ хоть каплю позитива. Вспомнив про замечание Алена о пижаме, девушка улыбнулась и, сдерживая смех произнесла:
- Кстати, о пижамке… А если я их коллекционирую и у меня она не одна, а допустим, целый шкаф? – сказав это, Ребекка тихонько рассмеялась, - Ладно, на самом деле у меня их две, как минимум, так что… - Адлер все еще улыбалась. Ей не хотелось расстраивать Алена, поэтому она старалась быть веселой, даже если душевная рана все еще кровоточила, все равно необходимо было ее заживить, чтобы не было еще хуже. Бекки просто необходимо забыть о своем прошлом и начать жить настоящим.
- Теперь твоя очередь рассказывать, - заявила Бек, приготовившись слушать. Ей хотелось узнать об Алене хоть что-нибудь. Ведь он стал ей не чужим человеком. И плевать на то, что прошло слишком мало времени с момента их первой встречи.

Порой нависала тишина, которая почти ничем не прерывалась. Хотя нет, стоп. Черный комочек – кошак, порой двигался, шебуршался, в общем, развеивал это странное ощущение, что ни одного звука больше не прозвучит или же, что Ален оглох. Девушка порой отводила взгляд на котенка, но тот, как будто поняв, что она хочет его использовать, нагло спрыгнул с ее колен, неодобрительно мяукнув. Затем, на кухне не осталось не единого следа Честера, и снова нависла тишина. Что-то было даже пугающее в этом молчании, но, что самое интересное, оно ничуть не напрягало. Порой им можно было даже наслаждаться, но только не сейчас. Хотелось еще раз услышать голос Ребекки, чтобы она больше не молчала. Будто прочитав мысли Алена, девушка заговорила. Только она не успела ответить на шутку Валентайна про пижамку из-за того, что он слишком быстро задал вопрос. Он спросил ее о прошлом. Конечно, всем не очень хочется рассказывать о себе, если в жизни было хоть что-то неприятное. Но утаивать ли это, если Ален и так это узнает? Самое главное, зная это, просто не затрагивать такие больные для человека темы. - О себе… Ну, я бы не сказала, что жизнь у меня такая уж насыщенная, но были события, которые я запомню на всю жизнь… - коротко вздохнув, проговорила девушка, - Помнишь случай с падением какого-то метеорита на окраине Лондона? – юноша кивнул. Все тогда только об этом и говорили, рассказывали. Ален никогда во все это не верил, но, все же, пришлось однажды поверить - Ну, потом еще на следующий день все репортеры и газетчики об этом трещали… Такое событие вряд ли кто не знает. В тот день я потеряла двух лучших друзей, они были практически единственными, не считая еще одного юноши, он помог мне пережить эту потерю, постоянно был рядом, но потом его убили и я осталась одна… - тут у Валентайна слегка расширились глаза и с лица пропала улыбка, не оставив и следов себя. Юноша всегда знал, что смерть – это очень плохо. Он отлично понимал, как Ребекке неприятно это рассказывать. Было слышно волнение в ее голосе. Душевная рана явно не зажила, это было заметно. Ален все думал, а что чувствовали те, кому был он сам дорог, когда они узнали, что его больше нет? Девушка продолжила - Теперь я боюсь с кем-то завязывать отношения, я не хочу снова терять дорогих мне людей, понимаешь? Но сейчас все в порядке, я пережила эти потери, по крайней мере, я стараюсь – когда девушка договорила, парень легко улыбнулся. Не надо было сейчас грустить. Он вновь обнял ее – Если тебе все еще больно, я могу помочь тебе пережить - тихо шепнул он Бекки на ушко. Он правда очень хотел помочь ей, хотя бы поддержкой, которой ей не хватало, похоже. Если у нее больше не осталось друзей… то почему бы Алену не стать ее лучшим другом, как и были те люди, которых уже нет в живых? После долгого молчания, видимо, чтобы добавить хоть немного позитива в недолгий рассказ, Бекки заговорила вновь - Кстати, о пижамке… А если я их коллекционирую и у меня она не одна, а допустим, целый шкаф? – сказав это, Ребекка тихонько рассмеялась, - Ладно, на самом деле у меня их две, как минимум, так что… - после этих слов Ребекки юноша улыбнулся и отстранился. И снова про пижамку. Это все можно назвать даже «кавайным». – Ну ладно, ты победила – юноша ехидненько улыбнулся – но я все равно не влезу в твою пижамку, даже если очень сильно захочу – он рассмеялся. Как-то сейчас все было даже слишком беззаботно. Все уже прошло, ничего больше затрагивающего серьезные или даже грустные темы. Ну уж нет, как же Бекки могла не попросить Алена рассказать о себе? - Теперь твоя очередь рассказывать – похоже, она приготовилась слушать. Юноша лишь кивнул – Ну, сядь поудобнее, длинная ведь история – он улыбнулся. Валентайн глубоко вдохнул и вобрал в себя побольше воздуха. Действительно, если обращать внимание на все, то там получится целый роман в трех томах. Краткий пересказ?
- Эх, начнем. Детство было прекрасное, родители меня очень сильно любили, всегда обеспечивали. Только вот с учебой были проблемы – он улыбнулся. Да, постоянно вспоминалось то, как он получал двойки по поведению и пятерки за тесты, проверочные и контрольные. – Я рос, становился со временем все вреднее и вреднее. Из своего подросткового возраста я мало что помню. Я не знаю, что за люди были моими друзьями, я их просто не помню, будто вылетело из головы что-то очень важное. Я умер. – Ален замолчал. Бекки просто могла неправильно это понять или подумать, что он зомби какой-то. Но все это было как-то странно. Осознавать, что ты был на волоске от смерти и выжил. – Второй раз я родился в больнице в тяжелом состоянии. Я не помню, что случилось до сих пор… А когда я посмотрел на себя в зеркало – я был вообще в ауте. До того, как я попал в больницу, я был сероглазым брюнетом. Вот теперь я такой, поседел, да и с глазами какая-то фигня непонятная. Я стал очень плохо видеть. Затем я встретил там же девушку, которая была очень похожа на парня, что оказалась моей старой подругой, о которой я знать и не знал. Она-то мне все и рассказала, что сама вычитала из дела. Оказалось, что у меня была девушка когда-то. И что-то случилось, что она приревновала… и, я точно не знаю, кажется, у нее не все было в порядке с головой. Это случилось где-то на улицах Лондона, когда я гулял с друзьями. Мы тогда играли в глупую игру. В результате, мне загадали поцеловать ту девушку, что похожа на парня, мою подругу. Это заметила моя девушка и откинула с большой силой подругу в витрину, нанеся ей тяжкие травмы. А меня же… - юноша вновь замолчал. Видимо, все вот так просто рассказать – ничего не даст. Все равно этого уж точно от Бекки не скрыть. Он развязал небольшой бантик на шее и снял бинт вовсе. На шее красовался не очень приятный на вид шрам, а всю остальную кожу украшали царапины, зажившие и нет. – Осколком от стекла она нанесла мне рану несовместимую с жизнью. А затем, окончательно сойдя с ума, она прыгала на моем теле, на спине, думая, что я уже мертв. Но это лишь то, что рассказала мне та девушка. Я не стал возвращаться к семье, так как они уже мысленно похоронили меня, да и в таком виде они бы явно не признали своего сына. Хм, это, кажется, все, что было интересного – он улыбнулся. Это было не так болезненно рассказывать, но неприятно, по крайней мере. Зато, теперь Бекки знает фактически все о нем, что нужно было. Он рассказал то, что знает сам. Валентайн сам не мог поверить в эти истории, но если все так и было… если это видели люди, то можно поверить. Казалось, что Ален это рассказывал так, словно и не о себе говорил, а пересказывал какую-то книгу. Вовсе без волнения, вовсе без каких-то отрицательных эмоций. Даже без дрожи и волнения. Странный он все-таки человек. «Нагрузил я тебя, Бекки, прости.»

Воспоминания, которые все никак не хотели отпускать сознание Ребекки, заставляли девушку вновь забывать о позитиве. Ей было больно, но она старалась пережить эту потерю. Подумать только, столько времени уже прошло, а Адлер все еще помнит их. Помнит, как любила своих друзей, как дорожила ими, и как все резко оборвалось, словно паутинка… Ребекке не стало легче от того, что она рассказала Алену, может даже немного хуже. Так хотелось скорее забыть обо всем случившемся как можно скорее, но всегда, как только раны начинали заживать, как происходило что-то такое, что заставляло их вновь кровоточить. Рассказывать все это было не так просто, видимо, Ален прекрасно это понимал. Дослушав повествование, юноша вновь обнял Ребекку. Почему-то в его объятиях девушка чувствовала себя защищенной, ей было не страшно.
Если тебе все еще больно, я могу помочь тебе пережить, - прошептал Валентайн, все еще обнимая Адлер. Эти слова, они сейчас были так важны для нее, вот, что нужно было Бекки для того, чтобы почувствовать себя счастливой. Она не останется одна, по крайней мере, сейчас. Если Ален обещал не уходить, то Ребекка не отпустит его так просто, не потеряет. Никогда. Тихо прошептав: «Спасибо…», девушка уткнулась лицом в плечо Алена. Немного погодя, она продолжила. «Спор» на счет пижамы разрешился в пользу Адлер – Валентайн «сдался». Это немного повеселило девушку, даже позволило отвлечься ото всех ненужных мыслей. Давно пора было выкинуть все это из головы, но никак не получалось. Наконец, Бекки решилась и попросила гостя рассказать о себе. Ей было так же интересно знать о нем хотя бы немного, но все же больше. Ален кивнул и, сказав: « Ну, сядь поудобнее, длинная ведь история», начал свой рассказ. История действительно оказалась довольно долгой и очень интересной. Некоторые моменты жизни Валентайна в прямом смысле этого слова повергли девушку в шок. Слова «я умер» впились в память и долго потом отдавались эхом в голове. Адлер внимательно слушала, стараясь не перебивать юношу. Тот эпизод со смертью… Он никак не мог выжить после такого, особенно, если учесть «подаренный» ревнивой девушкой шрам на шее. Они выглядели достаточно страшно.
- И здесь оказался приплетен этот осколок… Что же он еще может? Даже оживляет? А что если?... Нееет, этого не может быть, они мертвы, мне нужно забыть… Пора начинать жить настоящим… Хватит смотреть назад… Я теперь не одна, все хорошо…
Когда он продолжил, все более или менее встало на свои места, по крайней мере, Бек могла объяснить все происходящее. Работая на орден «Белых», она не так и мало знала о «звезде» и прекрасно понимала, какие «побочные эффекты» она может вызвать. Собственно говоря, сама Бекки тоже подверглась изменениям, но не внешним, а лишь получила некую силу, которая оказалась очень полезной. Сам же Ален полностью изменился, вряд ли бы его кто узнал после подобной трансформации. Кстати, об это Валентайн тоже упомянул. Он не вернулся к семье, он изменился… Можно сказать, что Ален в какой-то мере тоже остался одиноким. Слишком много схожестей Ребекка обнаружила за этот промежуток времени. Это было слишком хорошо, так не бывает. Дослушав рассказ юноши, Адлер несколько минут молчала. Подняв руку, девушка легонько, подушечками пальцев, коснулась шеи Алена и провела по шраму. Рубец оказался довольно грубым, видимо, порез был слишком глубоким.
- Что же это за девушка такая?... Неужели она так сильно любила его, что вышла из себя, когда увидела его с другой? Почему она не отпустила его? Собственница, должно быть… Но я рада, что он выжил. Хоть какая-то польза от этой «звезды»… Она, видимо, не только умеет отбирать жизни, а это хорошо.
Глубоко вздохнув, Ребекка, наконец заговорила.
- Тебе, должно быть, было больно… Но я так рада, что ты выжил. А изменения во внешности – ерунда, по сравнению с тем, что ты получил взамен на жизнь, - Адлер слабо улыбнулась. – И с глазами у тебя не фигня, как ты выразился, они очень красивые, я никогда подобных не видела.
Рассказ Алена произвел на Бек слишком сильное впечатление. Она даже была рада тому, что этот чертов метеорит обрушился на Лондон. Хоть он и унес жизни сотен людей, но он многое дал. Правда, теперь из-за этой же «звезды» в городе неспокойно. А все нужно сказать Элу и его экспериментам над пациентами своей больнички. И как Джастин только догадался использовать этот камешек в подобных целях? Этот вопрос давно уже интересовал Адлер, но интересоваться у кого-либо она не решалась. Конечно, странные свойства этого камня были обнаружены практически сразу, но все же…
- Интересно, а он выжил просто благодаря силе метеорита, или же кто-то захотел этого?... Может Эл? Да нет… Ален тогда бы сейчас находился в его больничке… Должно быть, это просто судьба, - подумала девушка и прижалась к Валентайну.
- Спасибо за то, что выжил, - прошептала она и еле заметно улыбнулась. И все же странный сегодня день, он похож на коктейль горьких воспоминаний и сладкого настоящего. Эксклюзивный вкус, стоит заметить.

Надо было заметить, что Ребекка очень милая по отношению к Алену девушка. Стоп, а может, он из единиц, к кому она так относится? В принципе, они очень похожи. А ведь, Валентайн почти только к Бекки отнесся с самого начала с таким теплом. Может, по сути, она такой же монстр как и он? Нет, вряд ли, должно быть, она со всеми мила одинокого. Враги, наверное, не в счет. Она так внимательно слушала долгий и насыщенный рассказ Алена, что он порой смущался, никто его не слушал вот так. Обычно все хотели, чтобы он, наконец, заткнулся и прекратил разговаривать, но она, еще раз стоит подметить, очень хорошая и милая девушка. Даже порой становится странно, что такие как она, оказывается, существуют. Парень задумывался, порой, но быстро приходил в себя и продолжал рассказ. Трудно ли это было?.. Сам Валентайн толком не понимал своих чувств на тот момент, похоже, их и вовсе не было, он ничего тогда не чувствовал, да и, чувствовать не хотел особо. Зачем же травить себя? Стоит ли? Лучше делать все тихо и спокойно, когда затрагиваются не совсем приятные темы. Хотя, Бекки тоже было тяжело, причем это по ней было отлично видно. С одной стороны, Валентайну было ее жалко, ну а, с другой же он терпеть не мог тех, кто запоминает все плохое и ранит себя сам этим же. Противоречие, так ведь? А самое простое – быть тупым и ничего не понимать, ни о чем не задумываться и не жалеть. Или иметь плохую память и ничего не запоминать? Все равно, что произошло – то произошло, незачем об этом всегда сожалеть. Ведь ко всему надо относиться проще. Ален сам всегда был не такой, как все, многие ему удивлялись. Когда семья лишалась бабушек или дедушек, юноша всегда реагировал очень спокойно, ведь воспринимал смерть в старости как должное, он все знал и понимал отлично. Может, он бессердечный? Или не понимает людей вообще? Да не может быть такого, просто не может… Теперь надо было откинуть все эти мысли, чтобы случайно не произнести вслух и не обидеть Ребекку. Ведь ее «раны» еще не зажили, зачем требушить бедную в таком состоянии, ей и без него, кажется, не сладко. Хотя, вроде, Ален старается помочь ей тем, на что способен. Он очень рад, что помогает ей хоть чем-то. И снова тишина. Она начала угнетать. По сути, Валентайн не очень любил молчание и саму тишину, потому и слишком много разговаривал, лишь чтобы больше не слышать этого оглушительного звона тиши. Это ведь ужасно?.. Когда люди находятся рядом и молчат, словно чтобы почтить чью-то память. И, наконец, тишина разлетелась на мелкие осколки, теперь снова звучит ее приятный голос, словно музыка за место свиста в ушах. - Тебе, должно быть, было больно… Но я так рада, что ты выжил. А изменения во внешности – ерунда, по сравнению с тем, что ты получил взамен на жизнь, - на этом моменте она улыбнулась. – И с глазами у тебя не фигня, как ты выразился, они очень красивые, я никогда подобных не видела. – всего немного слов, но каждое из них по-своему радует. Юноша просто не смог промолчать и не ответить – Нет, больно не было, я ведь особо и не помню – он улыбнулся – Правда. Да, жизнь дороже этого. Красивые? Хм, ну меня радует, что хоть кому-то нравится. Но фигня, как я выразился, вовсе не в их цвете и не в вертикальном зрачке. – он опустил глаза - Просто раньше у меня было замечательное зрение, а теперь размытое. Я знаю, что ты сейчас скажешь – и снова улыбка – Наверное то, что надо носить очки или линзы… Да, это я понимаю отлично. Но иногда задумываешься, могут ли те, кто носят линзы или очки, приспособиться, если вдруг в какой-то ситуации потеряют их, скажем. Они будут беззащитны, так ведь? Поэтому я давно настроился и привык к такому зрению. – да, вот что-что, а словесным поносом Валентайн отличался. Ему надо было присудить первое место в номинации «Болтун – находка для шпиона», если бы такая, конечно, существовала. Затем, Бекки прижалась к Алену, так нежно, что чуть не вогнала его в краску. Но, это трудно сделать, в общем, хотя она была близка. Он обхватил ее руками. - Спасибо за то, что выжил, - прошептала она и еле заметно улыбнулась. Странно это прозвучало, как-то мрачно даже. Ну, ничего тут такого. Уже близился вечер, похоже, темнело. Интересно, а Ребекка боится темноты? Конечно, вполне возможно, но тут уже нет разницы, ведь с ней будет Валентайн – главный любитель и «друг темноты».

Стрелки циферблата показывали, что сейчас уже где-то половина шестого. Комнату начинала окутывать темнота. Ее мог рассеять только свет, который все еще был выключен. Нужно было подняться из-за стола и добраться до выключателя, но так не хотелось отходить от Алена. Почему-то Ребекке все это казалось лишь сном, что если она сейчас хоть на минуту оставил Валентайна, он исчезнет, словно его и не было вовсе. Сегодня день пролетел слишком быстро, казалось, что она встретила Алена буквально пару минут назад, а уже прошло не менее четырех часов. Хотелось, чтобы время остановилось вообще, так было бы лучше. Намного. Ребекка все еще обнимала юношу, сама не понимая почему, но ей был так легко. Она давно такого не чувствовала. Складывалось такое впечатление, будто Адлер давно знает Алена, но ведь это не так. После небольшой прогулки по улицам Лондона, Бек уже успела согреться, а в объятиях Алена было еще теплее. Разговор о прошлом Алена все еще не входил из головы девушки, но ей так не хотелось прерывать эту тишину, которую разрушало лишь ровное сердцебиение. Несколько минут молчания прервались, Ребекка подняла голову и отстранилась от юноши.
- Все в порядке с твоими глазами, они делают тебя индивидуальнее, а вот носить очки тебе, или же нет… Я не имею права приказывать, к тому же, раз ты уже привык к подобной особенности, то все в порядке, главное, чтобы в столбы не врезался и знакомых ни с кем не путал, - улыбнувшись, девушка встала из-за стола и подошла к выключателю. Один щелчок, и комнату заполнил свет, который вмиг разогнал темноту. Чай уж давно остыл, поэтому пить его было бы не очень приятно. Хотя зеленый чай приятен на вкус в любом виде. – Так-то лучше, - довольно улыбнувшись, сказала Бекки и подошла к окну, положив ладони на кухонный стол, девушка выглянула во двор. Он почти опустел, лишь иногда по узким, заснеженными тропинками проходили соседи со своими питомцами. На улице уже начинало темнеть, где-то вдалеке загорались первые фонари, которые оповещали о том, что совсем скоро наступит ночь. Ребекка не любила это время суток, настроение обычно становилось гораздо хуже. Почему? Просто город засыпал, в том районе, где жила Ребекка, становилось слишком тихо. Она, наверное, единственный человек, который был бы только за, если бы соседи хоть немного пошумели. Зато пропало бы ощущение того, что она совсем одна. Сейчас же было гораздо проще, ведь Бекки была не одна. Если Ален действительно останется у нее ночевать, то это будет очень хорошо.
- Время быстро пролетело, не так ли? – неуверенно спросила девушка, отвернувшись от окна. Сейчас она смотрела в глаза юноши. Она раньше даже не замечала того, что у него вертикальный зрачок. Эта особенность делала его похожим на котенка. Какими только «подарками» не одаривала людей «звезда». Девушке было непонятно, почему Алену не очень нравятся его глаза, такие красивые, необычные… Хотя единственным минусом было недостаточно хорошее зрение.
- Интересно, он смог рассмотреть мое лицо? – неожиданно для себя подумала девушка. Она никогда не задумывалась по поводу своей внешности, вот только Ален как-то не так действовал на Ребекку. Глядя в глаза Валентайну, она понимала, что все-таки еще немного смущается. Чтобы это хоть как-то скрыть, Адлер вновь отвернулась к окну. Сейчас ее взгляд был устремлен в пустоту. Стоило хоть как-то разрядить обстановку, но ничего на ум не приходило, абсолютно ничего. Тихонько постукивая ногтями по столешнице, Ребекка думала о том, как вести себя дальше. Она даже на мгновение подумала о том, что зря включила свет, ведь в темноте ее смущение бы не было заметно так сильно.

Все стало уже не таким веселым, как было раньше. Казалось, что Ребекка и вовсе после рассказов о прошлом растеряла все частички своего позитива, что вот только сегодня так радовали Алена. Странно это, утром она была такая милая, она не стеснялась и не грустила, будто была собой, а сейчас стала кем-то другим. Так и хотелось ей сказать «А ну-ка, монстр, что сожрал Бекки, верни ее обратно, выплюнь!», да смелости не хватало. Нет, даже не так, просто Валентайн все это время боролся со своим характером, чтобы лишним словом не обидеть ее и не потерять. Ведь все друзья именно так и уходят, из-за всего одной фразы, которая может их задеть?.. Стемнело. Юноша на секунду подумал, что девушка не хотела включать свет. Но почему? Может, из-за того, что ей казалось будто Ален пропадет? Что он просто иллюзия? Вполне. Эта фобия и самого парня тоже частенько навещала. Боязнь одиночества, ее, может, так именовать? А вроде он и ничего не боялся, он всегда был самостоятельным и всегда мог выкарабкаться откуда-либо без помощи. Наверное, из-за этого понятие «друзья» было для него каким-то сложным. Он не понимал, что к чему после того, как все потерял, в том числе и свою жизнь. А эти перемены к лучшему вообще? Радоваться ли им или ходить как большая серая грозовая туча, портящая всем окружающим настроение? Нет, наверное, не стоит. Лишь одна улыбка, может и не совсем настоящая ободряет самого себя. То, что ты можешь развлечь себя каким-то странным образом – это хорошо, может и не всегда. Позитивным быть гораздо проще, не думать ни о чем. Не-е-ет, тупым быть еще проще, чем позитивным. Ну, тогда, быть позитивным и тупым – это верх совершенства? Может и такое быть. Юноша слишком задумался и даже не заметил, как Ребекка включила свет. Такой теплый и милый, он залил всю комнату, освещая каждый темный уголок, не давая скрыться ни кусочку темноты. На душе стало немного проще, будто все сомнения делись куда-то вместе с тьмой. Бекки смотрела куда-то в пустоту, стало так тихо… это молчание очень смущало, так и хотелось его чем-нибудь разрушить, постоянно говорить-говорить-говорить, но этого просто не получалось. Сказать порой было нечего, боясь оторвать Ребекку от ее дум. Что-то загадочное было в ее глазах. Она что-то скрывает? Или просто о чем-то так глубоко задумалась? Когда она смотрела Валентайну в глаза, перестав глядеть куда-то в темноту, он заметил капельку грусти. Почему она так на него смотрит, чего она ждет? Юноша улыбнулся и произнес – Что ты так на меня смотришь? Неужели я так громко думаю? – он отвел взгляд от нее. Она находилась не так чтобы близко, поэтому было немного трудновато разглядеть, она еще смотрит или же нет. Он закрыл глаза и вздохнул. С каждым днем зрение становилось на капельку хуже, словно он болел каким-то прогрессирующим заболеванием глаз. Но не зеленая ли это звезда? Интересно. - Время быстро пролетело, не так ли? – внезапно проговорила девушка. Ален вздрогнул от неожиданности. Наконец этой тишине пришел конец, казалось бы. Но… на самом деле, только сказав это, Бекки отвернулась вновь. Куда она смотрит? Сколько можно грустить? Валентайн просто уже не смог сдержать себя, здесь его характер ничем не подавишь, даже если очень сильно захочешь. Она такой, какой есть. – Слушай, тебе не надоело?.. Брось это прошлое! Да, трудно забыть, да, больно. Ну и? Это же прошлое, в конце концов! Да вы все что ли такие? Все такие бедные и несчастные, все такие грустные пессимисты. Я думал, ты не такая. Терпеть не могу этого! Ведь если у тебя есть время страдать, то у тебя есть много свободного времени. Черт, я так больше не могу. У некоторых людей прошлое и похуже, да и настоящее не представляет собой что-то хорошее, напротив. Но они живут и радуются, что до сих пор живы. Подумай, я тебя утешать не собираюсь. – он тихо закончил и посмотрел куда-то вниз, примерзковато улыбнувшись. Он всегда был таким, но в большинстве случаев он был прав, какая бы эта правда не была суровая. Таков мир, и если люди будут раскисать только рассказав, что было когда-то давным-давно, то дальше они просто не справятся с этой жизнью, полной грязи, которая на самом деле во много раз превышает былые проблемы. На секунды он сожалел, что это сказал и хотел извиниться, но не стал, чувствуя, что прав. Что же на самом деле? Она же может обидеться и просто выгнать его, сказав, что больше видеть и слышать не хочет. Но лучше ведь искренность, чем фальшь?..

Атмосфера в помещении была уже совсем не та, что минут десять назад. Все частички радости словно испарились после того, как Ребекка рассказала Алену то, что ее волновало. Обычно говорят, что людям становится легче, если они выскажут близким то, что у них на душе. Только вот в этом случае было все иначе. Адлер стало только хуже, ведь она так долго пыталась забыть все то, что произошло с ней в прошлом. Сейчас она старалась перестать думать о потере, старалась не портить настроение Валентайну, но не получалось. Слишком больно…
Слишком тихо… Эта тишина начинала действовать на нервы. Ален, казалось, тоже о чем-то задумался. На его лице не было той замечательной улыбки, в глазах не было искорки позитива. А во всем виновата Ребекка. Почему-то ей не понять того, что проблемы могут быть не только у нее, что прошлое юноши гораздо хуже. Правда, сама Адлер подумывала о том, что лучше бы умерла она, а не Лилиан и Джейк. Только стало бы им от этого легче? Вряд ли. Может действительно стоит забыть все это. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Бекки решила подойти к Алену, извиниться за то, что испортила ему настроение, но слова юноши просто выбили из нее душу. Стало больно только от осознания того, что отношение Валентайна, возможно, изменилось не в самую лучшую сторону. Глаза девушки расширились от удивления, она старалась не показывать волнения, но, как показалось Ребекке, это не очень хорошо выходило.
- Он сказал, что ненавидит?.. – подумала девушка, резко остановившись посреди кухни. До Алена оставалось пара никчемных шагов, но теперь Адлер просто боялась подходить к нему. – Ненавидит… - прикусив нижнюю губу, девушка опустила глаза. Она старалась молчать, чтобы не усугубить ситуацию, но давалось ей это не так просто.
- Знаешь, а я не прошу меня утешать. Я такая, какая есть, хоть и пытаюсь измениться, только это не так просто, думаю, что не мне тебе об этом говорить. И если ты ненавидишь подобных людей, значит, ненавидишь меня. Если уж на то пошло - прошу, я дверь не закрывала. Я никого здесь насильно не держу, - пока Ребекка говорила, она смотрела в одну точку. И лишь закончив свою реплику, она взглянула на Алена и слегка улыбнулась, как бы показывая, что с ней все в порядке. Но никто сейчас не знал того, что творилось у Бек на душе. Она сказала слишком много из того, что на самом деле не хотела, только вот забирать свои слова обратно девушка не спешила. Может Валентайн был прав, но с его стороны было несколько грубо говорить подобное. « Мне не нужны ваши сочувствия». Почему-то Бек была уверена, что Ален ни за что не простит ее за эти слова, что он просто соберет вещи и покинет ее квартиру, а она, в свою очередь, будет вспоминать этот день, как самое светлое пятнышко в жизни.
Наконец, Адлер заставила себя сдвинуться с места, но она не подола к юноше, она просто направилась в другую комнату, чтобы не портить своим присутствием настроение гостю. Хотя куда уж больше?
Покинув кухню, девушка закрыла за собой дверь, очень тихо. До комнаты идти недалеко, ведь квартира была не очень большой. Оказавшись в спальне, Адлер вздохнула. Она до сих пор не верила во все происходящее. Зато теперь девушка прекрасно понимала, почему ее мало кто принимает. «Ведь если у тебя есть время страдать, то у тебя есть много свободного времени. Черт, я так больше не могу» - эти слова никак не хотели вылетать из головы Ребекки. Ален был прав, времени у нее было предостаточно, особенно учесть, что на работе ничего особенного не происходило. Начальство пока не нуждалось в услугах Бекки, а навязывать свою кандидатуру для выполнения какого-либо задания ей не хотелось. Сейчас девушке казалось, что в комнате слишком душно. Становилось нечем дышать. Быстро подбежав к двери, которая вела на балкон, девушка распахнула ее и выскочила на улицу. Холодно. Наверное, эта ледяная прохлада была как раз то, что нужно Ребекке. Она ухватилась ладонями за ледяной барьер не застекленного балкона и взглянула вниз. «Наверное ничего никогда не изменится, изо дня в день одно и то же… Вот и сосед с собачкой, как всегда в одно время погулять выходит… такое ощущение, что все находится в замкнутом круге». Январские морозы пощипывали кожу Бекки, но ее мало волновало подобное явление, ведь дома тепло, так что отогреется она быстро. А сейчас лучше освежиться.

Не всему же быть идеально? Так вот, все как-то пошло под откос. Теперь чувствовалась своя вина тоже. Алену никогда не было стыдно, как бы он не поступил, совесть его ни за какие места не кусала, не грызла. А вот сейчас стало немного совестно, чему виной его слова, сказанные в состоянии легкого гнева. Он правда терпеть не мог, когда люди начинают жалеть себя. Действительно, как так можно? Произошло что-то плохое давно, а она еще помнит и грустит по этому поводу. Наверняка ее друзья, которых ныне нет в живых, этого бы не одобрили. О глупости людей, конечно, не Валентайну судить, но он всегда считал себя гением, а всех остальных идиотами. С характером тут уже ничего не поделаешь. Задеть его за живое или расстроить – тоже нереально. Нет, ему вовсе не было грустно, а вот Ребекке, как он заметил, наоборот. Она еще больше расстроилась. Но приятно ли сидеть в одной комнате с тем человеком, который не смотрит на тебя, а с кислым лицом смотрит куда-то в окно? С которым поговорить не о чем стало после разговора о прошлом. Мда… это уже клинический случай. Следующие слова Бекки будто подразумевали тайные намеки, а ее улыбка в конце реплики напомнила что-то фальшивое, ненастоящее. - Знаешь, а я не прошу меня утешать. Я такая, какая есть, хоть и пытаюсь измениться, только это не так просто, думаю, что не мне тебе об этом говорить. И если ты ненавидишь подобных людей, значит, ненавидишь меня. Если уж на то пошло - прошу, я дверь не закрывала. Я никого здесь насильно не держу – в ответ Ален лишь посмотрел ей в глаза и ехидно улыбнулся, как всегда. Этой улыбки Ребекка не видела ни разу, вот только сейчас ей представилась возможность увидеть его обычную улыбку. «Такая как есть. Да тьфу, если ты такая, какая есть – пора меняться! Жить вот так – это существовать! Грустить постоянно по одному поводу. Значит, я понял, почему ты постоянно одна. Я не говорил, что ненавижу, я этого слова даже не произносил. Терпеть не могу… я имел в виду, что не люблю, когда люди себя жалеют! Ааа, не важно. Этот намек в ее финальной реплике так и прогоняет меня отсюда. Неужели я ее уже достал? А вроде вел себя хорошо, можно сказать. К ней я относился не так, как к остальным, и она умудрилась расстроиться? Тогда я даже не знаю, насколько она слабый человек.» - он проводил ее взглядом, когда она выходила из комнаты в «неизвестном направлении», скажем так. Ушла и все, скорее всего в свою комнату. Ну вот, теперь он остался, фактически, один в не совсем знакомой, чужой ему комнате. Странное чувство. Юноша сидел на том же стульчике и думал, как же разрешить эту ситуацию? А что если Бекки окажется настолько чувствительна, что пойдет там, убьется… Хотя, такая ноша для Валентайна – это совсем немного. Он задумался. Ведь парень всегда находил сразу несколько выходов из самых ужасных ситуаций. Он всегда выходил сухим из воды. Так вот, надо было придумать что-либо, что помогло бы в данной ситуации. «Предполагаю, что мне придется извиниться. А что делать? Может ей хоть это поднимет настроение. Выгонит – так выгонит, ее дело.» - с этими мыслями юноша слез со стульчика и вышел из кухни. Он, конечно, не знал, куда она конкретно пошла, потому что не ориентировался в чужих квартирах, но отлично понимал, что эта квартирка-то небольшая. Ребекка, конечно, не пошла бы в туалет или в ванную грустить, поэтому он подумал, что она ушла в спальню. Валентайн тихонько толкнул ближайшую дверь, чтобы не напугать Бекки. Он так же тихо зашел в комнату и долго стоял у «входа». Парень очень плохо видел и не мог разглядеть нигде девушку. Неужели он ошибся? – Бекки, если ты здесь – начал он весьма уверенно – извини меня, я наговорил лишнего. Только не грусти, ладно?.. Улыбайся, ведь первые минуты нашей встречи я даже подумать не мог, что ты умеешь грустить. Если надо выпустить эмоции – плачь, только не грусти! Ведь слезы – это высшая степень улыбки… - Ален замолчал и ждал ответа, не зная, говорил он с пустотой или с Ребеккой.

На долю секунды Ребекка пожалела о том, что повела себя таким образом. После подобной выходки шансы на то, что Ален останется, сводились к нулю. От осознания всего произошедшего становилось неприятно. Адлер не хотела этого, но эта глупая гордость не позволяла ей вернуться на кухню и просто извиниться за свои слова. Девушка прекрасно понимала свою вину. Да, Валентайн был прав, но признавать это Бек не хотела чисто подсознательно.
Тонкие пальцы, сжимали перилла балкона. Руки понемногу начинали замерзать и, казалось, что уже ничего не заставит одернуть их от холодного металла, из которого была сделана ограда. Уже не чувствуя того, как противный мороз щиплет кожу, Ребекка смотрела на побелевшие пальцы. Она вслушивалась в то, что сейчас происходит в квартире. Больше всего она боялась услышать хлопок закрывающейся двери. Ссора произошла на пустом месте, по сути дела. Просто встретились два человека, у каждого из которых, возможно, свои понятия о хорошем, свои принципы. Но до этого они же ладили. Что могло произойти? Ребекка мысленно анализировала все то, что произошло за сегодняшний день. Свою вину она ощущала все сильнее, с каждой секундой. Желание вернуться и извиниться так же возрастало.
- Нельзя так поступать, нужно дорожить теми, кто дорог. И почему я поняла это только сейчас? – девушка убрала замерзшие руки с перилл и развернулась к двери. Она уже хотела вернуться в теплую квартиру, но неожиданно для нее дверь в спальню приоткрылась. В комнату вошел Ален. Увидев его, Адлер замерла и даже задержала дыхание. Словно боялась быть обнаруженной. Ей на мгновение показалось, что юноша пришел сюда, чтобы высказать все, что надумал за то время, пока был один. Прислонившись к холодной стене, Ребекка ждала продолжение разговора о том, что Валентайн ненавидит в людях и, что все эти качества, к сожалению, присутствуют в характере Бекки. Судя по всему, Ален так и не заметил девушку, этому свидетельствовали его слова. Адлер не знала, радоваться ей или же наоборот. Подумать только, сейчас их ограждала друг от друга лишь застекленная дверь балкона тюль, который оказался своеобразным прикрытием для немки.
Слова Алена слышались не так отчетливо, как хотелось бы. Жизнь в Лондоне кипела вовсю, к тому же, сейчас как раз то время, когда жители этих домов возвращаются домой, так что шум автомобилей слишком мешал восприятию речи Валентайна. Но главный смысл того, что говорил гость, был предельно ясен. Извинения… Ребекка не понимала, за что извинялся он, хотя его слова задели девушку, но в большей степени Ален был прав. Жизнь Адлер – сплошной флешбек, который не хочет переходить в стадию «реальность». Давно пора было разрушить свой мир, в котором существует только одна Бек и попробовать наладить контакты с внешним миром. Парадокс. Девушка так не любит одиночество, но в то же время ей страшно быть рядом с кем-то. Просто нужно побороть себя, даже если это сложно, даже если шансы равны нулю.
Прикусив нижнюю губу, Ребекка неуверенно приоткрыла дверь балкона и ступила на порог комнаты. Тепло, от которого она так отвыкла за короткий промежуток времени, проведенного на улице, тут же полностью обволокло тело Бекки. Девушка робко улыбнулась и взглянула на Алена.
- И ты извини меня, я много чего могу сказать сгоряча. Все в порядке, я при тебе не буду грустить, обещаю, - Ребекка улыбнулась. Сейчас ей уже было легче, может от того, что этот конфликт смог разрешиться, а может этому поспособствовали раздумья на балконе. – А на счет слез я ничего обещать не могу. Просто я не помню ни одного момента из своей жизни, чтобы я плакала, даже когда мне очень плохо. Странно. Может из-за этого я и возвращаюсь к этому прошлому. Но я выкину все это из головы, честно.
Сказать всегда проще, чем сделать, но если к чему-то приложить усилия, то все получится.

И все-таки, он не ошибся. Ребекка была, фактически, в этой комнате и, скорее всего, слышала его слова. Она была в маленькой холодной комнатушке с видом на улицу, которая именовалась балконом. Всего лишь дверь из холода в тепло, или же наоборот, отделяла их друг от друга. Валентайн с нетерпением ждал, когда же она откроется. Он ничего не боялся, нет, никогда ничего не боялся. А тем более сейчас, когда все должно было наладиться. Странно, что Ален вообще пошел на компромисс, когда был абсолютно уверен, что прав. Может эта девушка так сильно влияет на него, что даже совесть каким-то образом начала проявляться в таком человеке, как он? Да, это точно что-то сверхъестественное, больше никак не назовешь. И вот, дверь приоткрылась, повеял легкий холодок. Ребекка, наконец она вышла из своей «каморки», в которой скрывалась некоторое время. Ее улыбка выглядела несколько робкой и грустной, как показалось Алену. Хотя, ему ли судить, если он и саму Бекки то не может нормально разглядеть. Ее слова… было такое ощущение, что она вовсе ни о чем не задумалась, пока была в одиночестве. Может, ее просто не изменить? Нет, не бывает таких людей. Ну, не считая бабулек и дедулек, которых менять уже смысла и сил точно не будет. - И ты извини меня, я много чего могу сказать сгоряча. Все в порядке, я при тебе не буду грустить, обещаю, - Валентайн косо посмотрел на Ребекку. Он действительно удивился таким словам. Нет, он не был поражен, что она извинилась, вовсе нет. То, что она сказала «я при тебе не буду грустить» действительно задело юношу. Похоже, если бы он развернулся и ушел из этой комнаты, она бы явно не поняла, в чем дело, что это с ним. Ален, конечно, очень непонятная персона, но, тут уж догадаться, чем он недоволен, можно. Тех слов, что она произнесла, явно говорить не надо было, она совершила большую ошибку. Парень так сильно пытался сдержаться от ответа на эти слова, как Бекки добавила еще кое-что в свою реплику. – А на счет слез я ничего обещать не могу. Просто я не помню ни одного момента из своей жизни, чтобы я плакала, даже когда мне очень плохо. Странно. Может из-за этого я и возвращаюсь к этому прошлому. Но я выкину все это из головы, честно. – ни один человек не может за всю свою жизни не потерять ни одной слезы. Не может… Даже будучи малышом, подростком, школьником, ты все равно когда-нибудь плакал. Разве что роботы, киборги и тыры-пыры не плачут. Еще что-то не совсем доведенное до логики. Может, Валентайн просто не понимал этого. Сейчас было не очень хорошо ей отвечать, чтобы и дальше развивать «ссору» на пустом месте. Но, все-таки юноша не смог себя сдержать – Начнем сначала. Ты сказала, что при мне ты не будешь грустить. А что, только я выйду из комнаты, ты начнешь страдать?.. Нет, нормально. А если при мне ты не будешь этого показывать, а в душе будешь в печали? Теперь, когда ты это сказала, ты предполагаешь, что я буду верить твоей улыбке? А знаешь, почему у тебя все так плохо? Почему ты одна? Не строй из себя железную деву!.. Все плачут. А те, кто не плачут – просто фальшивки. Они стараются показать, какие они веселые, когда они грустные. В чем смысл этого? Для чего ты разыгрываешь этот театр одного актера? Если ты до сих пор вспоминаешь прошлое, значит, ты его просто-напросто не отпустила. А как его выпускают из души? Слезами! Искренними, из души! Я тебе расскажу одну историю, прочитал где-то. У одного человека умерла жена. Ему, конечно, было плохо, но он это не показывал. Он старался быть сильным, чтобы горе его не поглотило с головой. Он не плакал нет… Но через неделю после смерти жены и он умер. А всего лишь потому, что не выпустил эмоции, что буквально выедали его изнутри. Слезы… их надо выпускать, когда есть на то весомая причина. Может, это тебя чему-нибудь научит. – он замолчал. Да, сам Валентайн, конечно, порой из-за больших проблем плакал, но у него не было истерик. Слезы просто сами текли, мало кто это замечал. Так и сейчас. Тихо одна капелька скользнула по щеке. Он всегда говорил, что это глаза слезятся, потому, что и это случалось часто. Он смотрел вроде и на Ребекку, а вроде и куда-то в пустоту. Когда у тебя есть кто-то дорогой, ты можешь показывать ему свои эмоции, ничего не боясь.

Слова Ребекки, судя по всему, не очень обрадовали Алена. Он как-то даже помрачнел. Одного косого взгляда хватило для того, чтобы понять, что Адлер сказала что-то не так. Не очень хотелось усугублять ситуацию, но, похоже, все шло именно к этому. От одной мысли о плохом исходе этого разговора, становилось дурно, внутри все сжималось с такой силой, что становилось тяжело дышать. Обстановка накалялась все больше и больше с каждым мгновением. Теперь Бекки не могла проронить ни слова только по той причине, что каждая реплика может ухудшить ситуацию в разы. Ален какое-то время молчал, видимо «переваривая» информацию, которую ему преподнесла Ребекка. Эта тишина, хоть и секундная, но она начинала сводить с ума, хотелось просто закричать. Если бы Ален не заговорил, что, быть может, все именно так и случилось бы. Девушка внимательно вслушивалась в каждый звук, который срывался с губ юноши. Некоторые били прямо в сердце, некоторые задевали душу, но все вместе они помогали девушке успокоиться и почувствовать себя гораздо лучше. Почему так? Да кто знает…
Ален замолчал, но его слова до сих пор отдавались эхом в голове Ребекки. Она смотрела на него, не смея нарушить ту хрупкую тишину, которая вновь воцарилась в комнате. Противная, звенящая и пугающая тишина… Ее можно описать лишь так. С одной стороны Бек понимала, что Валентайн во многом прав, но с другой так не хотелось этого признавать. Взгляд девушки «ушел» куда-то в пол. Перебирая тонкими пальцами прядки густых волос, Ребекка пыталась найти в себе силы на ответ. Простой, не перегруженный красивыми словами, совершенно не имеющими смысла. Она боялась, что очередная фраза, неосторожно брошенная в адрес Валентайна, окажется роковой. Потерять то, что только что обрела? Это ужасно.
Наконец, девушка собрала всю волю в кулак и подняла глаза. В этот момент весь маленький мир, которым Ребекка огородила себя от внешнего мира, просто рухнул и разбился вдребезги. Девушке показалось, что она даже слышала, как множество мелких осколков обрушилось на пол. Адлер на какое-то время просто перестала дышать, ее ресницы задрожали. Причиной данного состояния оказалась слеза, которая скользнула по щеке Алена.
- Почему?.. Почему он плачет?.. – рассеяно подумала она, сделав неуверенный шаг вперед. Затем она осеклась, мысль о том, что во всем виновата лишь она, не отпускала сознание Адлер. Руки сжались в кулаки, острые «коготки» впились в ладони. Бекки не знала, что ей делать, она просто растерялась на какую-то долю секунды. Какие-то ничтожные сантиметры отделяли Ребекку от Алена, но сейчас они казались чем-то большим.
- Прости, - негромко произнесла она и сделала один резкий шаг вперед. Через мгновение Адлер уже стояла напротив юноши. Скользнув большим пальцем правой руки по щеке Валентайна, она смахнула предательскую слезу с его лица.
- Не плачь, прошу… - она не произнесла этого вслух, лишь ненавязчивая мысль вертелась в голове. На душе было легче, намного. Девушка ощущала какую-то защищенность, что ли?
- Тогда просто не уходи, ведь в таком случае все будет хорошо. Верь мне и моей улыбке, я не намерена тебя обманывать. Все хорошо, правда, - неуверенно улыбнувшись, произнесла она. – И я… Я не фальшивка… Я не кукла, я живой человек. Просто… Просто… - девушка запнулась. Ее ресницы все еще дрожали, как и голос. Создавалось впечатление, что она сейчас заплачет, да еще так, что ее долго придется успокаивать. К горлу подкатил ком, а слова просто не шли. – Просто я не знаю причины этой глупой особенности. Я бы никогда не смогла сдержать слезы… Я не хочу обманывать себя и окружающих.
Смогла бы она сейчас это произнести… Каков был бы ответ Алена? Об этом остается лишь гадать.
Неожиданно, с черных ресниц сорвалась одна слеза и скатилась по щеке, оставляя за собой еле заметную дорожку, черную от туши. А затем еще одна, и еще… Она плакала?..

В сознании нет-нет мелькали грустные мысли, но юноша успокаивал себя сам, как и обычно. Странно, он открыл свои чувства, свои эмоции тому человеку, с которым знаком не так долго. Да и, наверное, то, что он открылся ей, послужило разрушением барьера между ними. Осталось ведь ей раскрыть себя, показать, что у нее сейчас на душе? И тогда, треск и звон преграды будет просто оглушать. Может, эти двое смогут понять, кто они такие и что друг к другу чувствуют. Тишина, которая вот-вот разлетится на мелкие осколки, так и просила, чтобы кто-то ей помог. Но сказать-то и нечего. Если посудить правильно – то время ответа Ребекки, а Алену надо молчать, молчать столько времени, сколько потребуется. Нет уж, он больше не произнесет ни одного слово, больно колющего душу Бекки, ни одного. Это, наверное, первый раз, когда он сам себя удерживает, чтобы не потерять что-то ценное для самого себя. Предательская слеза медленно скатывалась с щеки, так и намереваясь упасть вниз и встретить свой конец небольшим всплеском, ударившись об пол. Шаг… еще шаг. Одно слово, которого за всю свою жизнь Валентайну не хватало. Надо было бы занести его в свой «словарь». Ребекка извинилась, смахнув слезу, которая так и не закончила свой путь. Что-то потеплело глубоко внутри, будто расцвело. Неужели, в районе «сердце» наступила долгожданная весна? Юноша улыбнулся, посмотрев на девушку, которая сейчас стояла напротив него. Наконец, слова в ответ Алену сорвались с губ Бекки. - Тогда просто не уходи, ведь в таком случае все будет хорошо. Верь мне и моей улыбке, я не намерена тебя обманывать. Все хорошо, правда, - неуверенно улыбнувшись, произнесла она. – И я… Я не фальшивка… Я не кукла, я живой человек. Просто… Просто… - она не договорила. Юноша, смотря девушке в глаза, почему-то понимал ее. Ему показалось на секунду, что он знает, о чем она думает. Он прошептал с улыбкой - Просто ты не знаешь причины этой глупой особенности. Ты бы никогда не смогла сдержать слезы… Ты не хочешь обманывать себя и окружающих.- сейчас будто все перевернулось. Это чувство было просто неповторимо. Ее чувства, эмоции, они буквально выплеснулись наружу чистыми прозрачными каплями. У каждой капельки было имя. Слеза, так звали всех этих близнецов. Это имя объединяло их, хоть не часто они показывали одинаковые эмоции. Какая-то из них была грустью, другая же – радостью. Юноша лишь улыбнулся, не сказав больше ни слова. Он прижал к себе Ребекку, которая разрушила все, что отделяло их, она открыла ту дверь, которой не хватало. Может быть, у нее получится изменить Валентайна, но только по отношению к себе. Он останется собой, он всегда будет таким. Но к этой девушке он будет относиться по-особенному, не так, как ко всем остальным. Ведь только у нее получилось выманить из него что-то другое, чего ни у кого больше не получалось. –Освободись от всего, что тебя волнует, чего ты никак не можешь забыть. Оно все забудется, просто отпусти воспоминания, отпусти, они улетят, словно птица вдаль. – Ален поправил прядь волос, которая упала девушке на лицо. – Доверься мне…

Слезы, такие горячие, непривычные. Ребекка была счастлива как никогда раньше, хотелось смеяться, но вместо этого она плакала. Нет, не от обиды, это лишь были те эмоции, которые она выплеснула наружу, те, которые накопились в течение жизни. Становилось легче, намного. Все было как-то нереально, сказочно. Адлер просто не могла поверить тому, что с ней действительно может произойти что-то хорошее, что черная жизненная полоса окрасится в белый цвет после появления в жизни всего одного человека. Почему Ребекка вдруг заплакала? Просто она не ожидала, того, что Ален сможет в точности процитировать ее мысли. По сути, удивляться было нечему, ведь после падения звезды многие люди получили какие-то силы. Ален имел непосредственный контакт с метеоритом, вполне возможно, что он обзавелся способностью к чтению мысли. Это бы вполне разумным объяснением. Узнать так ли это не составило бы для Ребекки труда, просто попытаться скопировать эту особенность и все… Адлер уже собиралась провернуть подобную операцию, но ее остановил тихий, приятный слуху шепот юноши.
– Доверься мне… - сказал он, убрав ненужную прядь волос, которая так и норовила залезть в глаза девушки. Всего пара слов, большего ей не было нужно. Эта фраза стала самым дорогим, что ей когда-либо говорили. Все помыслы о том, чтобы попытаться скопировать способности улетучились, словно их и не было. Она верит, и будет верить всю жизнь. Так Ребекка решила для себя, и это решение останется неизменным. Кивнув, она рассмеялась.
- А знаешь, что ты первый, кто смог довести меня до слез? И не стыдно тебе, а? - ее глаза просто сияли, то ли от слез, то ли от радости, а, может, и от того, и от другого вместе. Непродолжительное молчание вновь было прервано смешком. – Шучу, спасибо тебе, я серьезно, спасибо, - произнесла она и уткнулась лицом в плечо юноши. Закрыв глаза, она молчала, просто стояла и слушала биение сердца Алена. Такое тихое, ровное, в то время, когда ее сердце трепетало от каждого звука. Казалось, что голова начинает кружиться, становится нечем дышать. Странное ощущение, на самом деле, даже немного пугающее. Просто забыть все то, что когда-то мешало ей жить дальше, просто оставить весь ненужный хлам где-то позади, забыть о нем, смотреть только вперед… Именно Ален помог Ребекке раскрыть глаза и по-новому взглянуть на все происходящее вокруг. Бекки уже который раз ловила себя на мысли, что хочет, чтобы время попросту остановилось, навсегда, чтобы она могла постоянно быть рядом с Валентайном, слышать приятный голос, смеяться вместе с ним. Она ведь не так много и хочет, на самом деле, просто желает быть счастливой и делиться этим самым счастьем с кем-то другим, дорогим ей. Ребекка все еще не могла выбросить эти два слова из головы.
- Доверься мне, доверься… - мысленно повторяла она, все сильнее прижимаясь к юноше. Тепло, казалось, что зима, которая царила на улице прошла, закончилась. А всему способствовало лишь приятное тепло на душе, которое так нравилось девушке. Обняв тонкими руками шею Алена, Адлер подняла глаза и посмотрела ему в лицо. Глядя на него, хотелось улыбаться, искренне, по-настоящему. Ребекка до сих пор не верила в то, что небольшой, но очень неприятный, конфликт все же разрешен. Все в порядке.
-Я больше не допущу этих глупых ссор, они совсем не нужны, они просто лишние, - Бекки приняла еще одно решение, а значит все так и должно быть, значит, что она будет делать все для того, чтобы добиться этого. Это не сложно, по крайней мере, ей так казалось.
- Я верю тебе, - проговорила она одними губами. Пусть немного запоздало, но все же. – И ты верь мне, что бы не произошло, хорошо?

Все прошло и все вернулось. Теперь стало легче от того, что Бекки действительно открыла все свои эмоции, что таились так глубоко в ней, человеку, которому она очень дорога. Теперь ничто не отделяет их, теперь они вместе, теперь они рядом. Не надо никаких слов, не надо больше ничего. Разве они не в состоянии понять друг друга, лишь взглянув в глаза? Разве они не в состоянии понимать и без слов? Ведь почему-то они так близко, так рядом, чем-то они сильно похожи, но, тем не менее, притянулись. Но, что же тут говорить про противоположные полюса? Может это и противоречие, но факт, что и такое бывает, возможно, даже чаще, чем в этих «обычных» случаях, когда совсем разные люди становятся вторыми половинками. Ведь Ален даже не до конца запомнил имя Бекки, когда она его называла, а фамилию вовсе забыл. Но он точно знает теперь ее, точно знает и без имени. И она тоже знает его, теперь между ними нет секретов, между ними больше не будет размолвок и разногласий, больше ничего негативного. Только позитив, только солнце, не надо туч, не надо темноты, только свет. - А знаешь, что ты первый, кто смог довести меня до слез? И не стыдно тебе, а? – сказала Бекки. Ален рассмеялся и прижал ее к себе – Я первый и единственный, теперь только я имею право на это - он улыбнулся – Никому больше не позволю! – теперь он нежно обнимал ее, словно не хотел отпускать больше, словно она – драгоценное сокровище. Хотя, по сути, так оно и есть. Она драгоценна для него… нет, даже больше. Она – бесценна, никому и никогда он не отдаст ее. – Шучу, спасибо тебе, я серьезно, спасибо, - произнесла Ребекка, уткнувшись в плечо Валентайна. Такая милая и нежная, такая хорошая. Это даже тронуло юношу, вот прямо за сердечко схватило, что бывает очень редко. Да, апокалипсис наступит скоро. Или просто пойдет черный снег. Первое – Ален не ехидно улыбается, второе – он мил к девушке, третье – он ее обнимает, четвертое – он чуть не разрыдался. Но до этого сейчас как до лампочки. Рядом та самая Бекки, которая всегда поймет любой его поступок, которая не обидится на случайно сказанное слово, которая поддержит, что бы ни случилось. Разве не это – истинное счастье?
- Я верю тебе, и ты верь мне, что бы ни произошло, хорошо?- проговорила Ребекка.
– Да, что бы ни произошло – ответил юноша и посмотрел девушке в глаза. Он улыбнулся и прильнул к ее губам, наверное, чтобы она больше ничего не говорила. Ведь без слов все понятно. Валентайн закрыл глаза и просто наслаждался всем. Этим днем, времяпрепровождением с Бекки, встречей с ней, тем, что она рядом, тем, что она так его понимает. – Больше мне ничего и не надо…- проговорил он, немного погодя, слегка отстранившись от девушки.

У нее в руках был кусочек счастья. Такой небольшой, но такой весомый, важный. Невольно Ребекка задумывалась о том, как раньше жила без него, да и жила ли она вообще. Нет, скорее просто существовала. В последнее время жизнь казалась ей чем-то пустым и абсолютно бессмысленным. Беки думала о том, что все останется таким же серым и невзрачным, что завтра уже не наступит никогда. Ей хотелось забыть все свои мысли, идеи, переживания. Просто растаять, раствориться в этом сумасшедшем круговороте событий. Но…
Но все действительно хорошо. Такой счастливой Ребекка не чувствовала себя уже довольно-таки продолжительный отрезок времени, а ведь иногда так хотелось открыть утром глаза и улыбнуться новому дню, а не раздраженно посмотреть в окно и уже заранее знать, что ничего не изменится. А ведь она ошибалась… Очень грубо ошибалась. Ален смог доказать ей, что каждый сам кузнец своего счастья, что просто так ничего не случится. Нужно приложить к этому усилия, старания. Сможет ли что-то измениться? Наверное, если рядом будет дорогой человек, то можно, нет, даже нужно, будет измениться в лучшую сторону. Ради него, ради того, чтобы видеть на его лице улыбку. Настоящую, искреннюю.
– Я первый и единственный, теперь только я имею право на это. Никому больше не позволю! – улыбнувшись, сказал Ален. Эти слова почему-то стали Адлер очень дорогими, важными. Возможно, она заблуждалась, приняв их за некое проявление заботливости. Но ведь, в конце концов, каждый человека понимает все происходящее так, как хочет этого, пусть даже на уровне подсознания. Ребекке казалось, что она сейчас растает под действием теплых объятий Алена.
Она давно отвыкла от этого чувства, поэтому, сначала это вызвало у нее смущение, которое сложно было побороть. В данный момент девушку спасало лишь то, что с наступлением темноты в комнате стало еще темнее, а свет проникал в помещение лишь благодаря достаточно мощному уличному фонарю, который стоял прямо под окном. Квартира находилась на четвертом этаже, поэтому часто Бекки задумывалась о том, какого же жить этажами ниже.
– Да, что бы ни произошло, - негромко произнес юноша, вновь вернув себе все внимание Ребекки. Услышав эти слова, она просто забыла все то, о чем думала несколько секунд назад. Все это просто потеряло весь смысл, всю важность. Все казалось таким глупым.
Валентайн вновь улыбнулся, заставляя Ребекку почувствовать себя еще более счастливой.
- … - она хотела что-то произнести, но…
Ее глаза расширились от удивления, сердце заколотилось с бешеной скоростью, а тело пробила мелкая дрожь. Ребекка никак не могла ожидать подобного поворота событий. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит. На губах ощутился сладковатый привкус, от которого начинала кружиться голова. Медленно закрыв глаза, Ребекка забыла обо всем, на сей раз действительно обо всем. В мыслях присутствовал образ лишь одного человека, очень дорогого. Образ Алена Валентайна.
– Больше мне ничего и не надо…
Еле заметно улыбнувшись, Адлер кивнула. Не хотелось разрушать ту приятную тишину, в которой можно было легко расслышать биение сердца, дыхание…
Бекки не могла сказать, что именно чувствует в данный момент, какое-то смешанное, непонятное чувство, немного пугающее, но в то же время приятное.
Прижавшись к Алену сильнее, девушка закрыла глаза.
- Останься у меня навсегда? – неуверенно спросила она.

Да уж, все было даже чересчур хорошо. С того момента, как Ален весьма плачевно расстался со своей девушкой – своим же убийцей, он перестал находить что-либо хорошее в девушках. Ну и, девушки, похоже, тоже. Он зачастую ехидненько призадумывался, какие же особи женского пола глупые курочки. Но нет, здесь он глубоко заблуждался. Ребекка, например, оказалась вовсе не глупой, а тем более, не курицей вовсе. Тогда может просто особи мужского пола ничего не понимающие идиоты? Или только Валентайн такой. Посмеиваясь сам над собой, юноша наслаждался приятным моментом. По статистике каждый прохожий питал отвращение к Алену, только его увидев или же почувствовав на себе издевки юноши. Он все вспоминал ту девушку, которой в один зимний день досталось от него по полной, когда она всего лишь попала снежком по его затылку. «Эх, Бекки, ну почему же ты не такая как все? Такая… вкусненькая, вот съем нафиг, даже не заметишь. Неужели влюбился в тебя? Да». В темноте он уже не мог разглядеть девушку, поэтому только чувствовал ее дыхание, ощущал ее, обнимая. Вдруг, он услышал неуверенную фразу, которая заставила Валентайна улыбнуться - Останься у меня навсегда? - робко спросила она. Ален прижал ее к себе – Что за вопрос? Ну конечно же! – он ответил, даже не задумываясь. Он сам очень хотел, чтобы Ребекка была только его, никого более. Юноша понимал, что все это значит, но не мог отказаться. Вот кто-нибудь пристанет к Бекки и настанет звездный час парня. Достанет - так достанет, он в этом просто мастер.
Уже совсем стемнело, ночь выталкивала вечер, но вечер, похоже, охотно сопротивлялся. Небо хоть и потемнело, но так и оставалось затянутым и тяжелым, будто сейчас либо хлынет град, либо начнут падать огромные лепестки снега. В квартире Бекки было тепло и очень приятно, отсюда и выходить не хотелось куда-нибудь на улицу или всего лишь на балкон. Казалось, будто только покинешь это согретое теплом место, превратишься либо в ледышку обыкновенную или… в студень. Порой сон хотел забрать Валентайна, но он не давал ему овладеть собой. Похоже, из-за того, что довольно-таки рано стемнело, организм просит сна заранее. Хотя, Ален был бы не против поспать с Бекки, как бы это ни звучало. Юноша хотел примоститься у девушки на коленках, но зрение не позволяло правильно лечь именно на это место, и парня постигла небольшая неудача, а может, вовсе и не неудача. Он лег прямо в… грудь девушки. Не понимая, а что же это там такое мягкое, он пытался понять и… понял, но учитывая всю приятность этого случая, отстраняться он не стал, напротив, широко улыбнулся, ведь его было чертовски удобно и хорошо. «Сиськиии» - мысленно произнес Ален. На самом деле он очень хотел спать, а особенности, рядом с Ребеккой.